|
Архивохранилища – те же кладбища, но принципиальное отличие между ними в том, что на кладбищах покоится прах – материальная часть нашего я, архивы хранят зафиксированные на бумаге порывы духа. Литературные музеи, гораздо ближе к кладбищам... Ещё
|
|
|
Каждый, кто по роду работы бывал в литературных архивах, знает, каково прикоснуться к письму, от которого вас отделяет 50-100 или более лет. Вас охватывают трепет, тревога, острое сострадание (ведь письмо – не художественный вымысел!), жалость, чувство, что перед вами – теперь уже только перед вами Ещё
|
|
|
Сейчас мне 65 лет. Я не чувствую возраста и, пожалуй, могла бы выкинуть что-нибудь подростковое, если бы не осознание того, что социум сочтет это дикостью, нелепостью, возможно, безумием. “Мои года – мое богатство”, но на страже этого богатства стоит социум. Он ограничивает мои возможности, отнимает Ещё
|
|
|
Прав был Сенека, сказав: “Как мало стариков, владеющих искусством быть стариками”. Он имел в виду искусство самоограничения. Следует приноравливаться не к тому, что ты еще можешь, а к тому, что тебе дозволено по статусу, всегда помнить о том, чего ты уже не можешь. Мы все заложники времени... Ещё
|
|
|
Раньше, в конце 60-х годов ХХ века, поездки “автостопом” всегда были связаны для меня с какой-то целью. Я мечтала побывать в Пушкинских Горах, увидеть своими глазами места, где бывал Пушкин; посмотреть Валдай, прибалтийские республики Литву, Латвию и Эстонию... Ещё
|
|
|
Я родилась в Ленинграде, на Петроградской стороне, 22 ноября 1939 года, во время советско-финской войны. В школьном учебнике истории то, что произошло тогда, определялось по-советски цинично, тупо и лживо: “В 1939 г. Финляндия напала на Советский Союз”... Ещё
|
|
|
Семья моего отца, Исаака Израилевича Подольского (Иси), обосновалась в 1927 году в Москве, перебравшись туда из Баку. Отец мой родился в Варшаве. Мать его, Сарра (Саломея) Исааковна, рыжеволосая варшавская еврейка со светло-карими глазами, в которых, как говорили, вспыхивали золотистые искорки... Ещё
|
|
|
Тут пора упомянуть о событии в жизни моего отца, которое определило его судьбу. Еще студентом Бакинского университета он влюбился в мою мать, Эрмионию Александровну Евлахову, студентку филологического факультета. Отец ее, мой дед, Александр Михайлович Евлахов, был личностью по-своему замечательной.. Ещё
|
|
|
Деда я узнала девочкой, в один из наших с матерью приездов в Ленинград. С моей бабушкой он давно расстался, после этого несколько раз женился, заводил романы, и только во время Ленинградской блокады остепенился. Блокадная жизнь осложнялась для деда тем, что он был убежденным вегетарианцем... Ещё
|
|
|
Дом деда охотно посещали студенты, тем более что в семье были две дочери на выданье: моя мать и ее младшая сестра Ариадна Александровна,... Однако не всем удавалось проникнуть в “салон” Евлаховых. Мой неистовый дед отвергал все, что несло на себе клеймо советской власти... Ещё
|
|
|
1 августа 1927 г. мама послала отцу открытку с видом Ессентуков. В ней нет ничего, кроме строфы из стихотворения Ахматовой “Милому”, написанной характерным маминым почерком с наклоном справа налево: Голубя ко мне не присылай, Писем беспокойных не пиши,.. Ещё
|
|
|
Вероятно, мои будущие родители обменивались письмами часто, но почти все письма исчезли. 27 сентября 1931 г. папа писал маме из Казани: “Милая моя, хорошая, почему Вы молчите? Каждый вечер я прихожу на почту, но от Вас ничего нет... Ещё
|
|
|
Мама не любила моего отца, но ценила его ум, эрудицию, научную одаренность, доброту и, возможно, считала перспективным. Мне кажется, она держала папу “про запас”, на случай, если не подвернется более удачная партия. Судя по ее рассказам о поклонниках,.. она пользовалась успехом... Ещё
|
|
|
Недели через две из Казани в Москву пришла телеграмма: “Поздравьте. Целуем”. В Казань был немедленно послан восторженный ответ, а 5 декабря 1931 г. москвичи получили оттуда открытку: “Миленькая наша Танечка! От тебя нет три дня писем, и мы с Иленькой начинаем беспокоиться... Ещё
|
|
|
15 июля 1933 г. Отец – маме, в Ленинград, на Зверинскую, 29. “Дорогая супруга! Вы не находите нужным мне писать. Благодарю Вас за телеграмму, но я мог бы претендовать на несколько более обстоятельное выражение Ваших чувств и пожеланий... Ещё
|
|
|
В Казанском университете, где папа читал лекции, его очень ценили, но он рвался в Москву. Перед отъездом Таты папа дал ей поручения, связанные с его устройством на работу в Москве. После того, как его научного руководителя отправили в ГУЛАГ (это произошло до отъезда отца в Казань), он перевелся... Ещё
|
|
|
Вскоре после моего рождения папа писал маме: “Дорогая моя любимая девочка! Получил твое письмо, в котором ты описываешь, какой ужасной боли тебе стоила наша дочка. Уж не знаю, что даже сказать тебе, моя бедная, истерзанная, любимая!.. Ещё
|
|
|
Мама, папа, бабушка Эра Николаевна и я были на даче в Краскове, когда началась война. Услышав утром в Москве по радио о нападении Германии, Тата бросилась в Красково, но моих родителей там уже не застала: они поспешно уехали в Москву... Ещё
|
|
|
Тата, провожавшая нас на Урал, впоследствии рассказывала, что я смеялась и радовалась отъезду. Мне был год и восемь месяцев. К тому времени относятся мои первые отрывочные воспоминания. На станциях мама бегала за кипятком, и я увязывалась за ней... Ещё
|
|
|
Бабушка окутывала лаской и успокаивала. Она чудесно рассказывала сказки и читала мне “Лесного царя” Гете так, что я с головой погружалась в эту мрачную фантазию, видела таинственного лесного царя с густой бородой, замирала от страха, боясь, как бы мальчик не поддался искушениям... Ещё
|
|
|
|
Свободное копирование
