|
Все воспоминания раннего детства представляются мне в виде отдельных картин. Так, дом наш в Перми, где я родилась и пробыла до трех лет, рисуется мне отдельною картиною... Ещё
|
|
|
Другой кадет морского училища, Кадьян, остался у меня в памяти, потому что он съел сразу сто домашних сухарей, только что испеченных. Сухари были поданы на стол, и когда бабушка, вышедшая за чем-то, вернулась, то на дне сухарницы она увидала только один сухарь... Ещё
|
|
|
Вскоре мы узнали, зачем Саша лазил на комод. Предполагая, что если он съест одно целое пирожное, то преступление его сейчас же будет открыто, он распорядился гораздо благоразумнее и от каждого пирожного отгрыз по кусочку... Ещё
|
|
|
Бабушка всего лучше сохранилась в моей памяти с своими рассказами в зимние вечера. Вечером, после чая, с круглого стола убиралась скатерть и на диван с выпуклой спинкой красного дерева и с твердым сиденьем, обитым жесткой, колючей волосяной материей... Ещё
|
|
|
При доме, в котором мы жили в Одиннадцатой линии, был сад. Этот сад казался мне громадным, с тенистыми аллеями и с таинственными украшениями. Лет через двадцать я из любопытства зашла в этот самый сад и даже удивилась, как он незначителен и непривлекателен... Ещё
|
|
|
Появление смолянки, тетки, и институтки из патриотического института, Надежды Васильевны Шелгуновой, решило мою судьбу. Я знаю, что тетка Анна Егоровна плакала, что ее заставляли раздеваться при собаке, говоря, что это стыдно; на улице при виде мужика вскрикивала... Ещё
|
|
|
Восьми лет меня отдали в пансион к старой англичанке, мадам Лобов. Пансион наш помещался в Одиннадцатой линии Васильевского острова, в двухэтажном каменном доме. Меня привели туда с утра... Ещё
|
|
|
Масальский, женившись на матери моего друга Насти, вскоре заложил деревни жены моему отцу и на эти деньги купил журнал "Сын отечества". "Сын отечества" был в то время толстым журналом, и редакция его помещалась на Аптекарском острове у Карповского моста... Ещё
|
|
|
Когда отец мой вернулся в Петербург из Перми, Масальский заложил ему имение жены в Шлиссельбургском уезде, о чем я уже говорила выше, и мы вместо дачи поехали в свою будущую деревню. Мы поехали туда в первый раз в 1844 году, и переезд этот далеко не походил на переезд нынешнего времени... Ещё
|
|
|
По выходе из пансиона мы поехали в деревню. Это было в самом начале мая. С нами поехал Шелгунов и пробыл у нас несколько дней. Эта поездка решила нашу судьбу, и после этого я стала получать письма, которые перечитывала ежедневно по нескольку раз... Ещё
|
|
|
Когда к зиме все съехались в Петербург, к нам явился Шелгунов и стал бывать часто. Отец у меня был строгий, суровый немец, и мы все поголовно его боялись. Будь он домоседом, мы были бы совсем несчастны, но он любил вист и преферанс... Ещё
|
|
|
Они с матерью пришли к какому-то соглашению, и хотя мать моя встала на нашу сторону, но беседы наши глаз на глаз прекратились, и мы порешили ежедневно писать друг другу и по вечерам обмениваться написанным. Весь журнал Шелгунова у меня сохранился. Вот выписки из него:.. Ещё
|
|
|
Когда вопрос о браке был решен и в синод было подано прошение о дозволении венчаться кровным родным, то мы уехали в Выборг шить приданое. В Выборг товары шли из-за границы беспошлинно, и потому в те времена многие нашивали там белье и наряды и везли в Россию, как вещи, уже бывшие в употреблении... Ещё
|
|
|
Полюбив, я понял, чего требует мое сердце, и я боялся за свое будущее. Вот причины моих постоянных нападок на женщин. Я не хотел видеть в женщине, которую люблю, тех сторон сердца и ума, которые вы найдете беспрестанно, потому что они между женщинами не редкость. Я хотел найти в вас способность... Ещё
|
|
|
Ровно через год после отъезда Николая Васильевича в Самару мы были обвенчаны в Выборге и поехали в своем тарантасе в Самару. Приехав в Нижний, Николай Васильевич порешил ехать до Самары водой... Ещё
|
|
|
Наконец судно наше причалило к городу, еще местами дымившемуся. Это была громадная черная площадь с торчавшими кое-где изразцовыми печами. Из нашей квартиры, как нам рассказывал бывший на берегу кучер Николая Васильевича, был наложен целый воз мебели, но лошадь не двинулась с места... Ещё
|
|
|
В первую же зиму как мы приехали, Самара из уездного города была превращена в губернский. Открытие губернии осталось у меня в памяти связанным с сенатором Переверзевым, который после обеда в Дворянском собрании спустился с крыльца и, сев на снег, крикнул: "Пошел!".. Ещё
|
|
|
На этот раз из Москвы мы поехали по железной дороге. Правильные поезда еще не ходили, но мы как-то попали и, насколько мне помнится, даже даром. Приехав в Петербург, мы наняли крошечную квартиру в Большой Конюшенной, и, пока Николай Васильевич устраивался, я поехала в Выборг,.. Ещё
|
|
|
К лету Николай Васильевич был назначен на работы в Шлиссельбургокий уезд, и мы переехали в маленькую деревеньку среди леса, которая называлась Городком. Там мы наняли избу, и в одну из ее половин поместился Пекарский, приехавший к нам гостить на лето... Ещё
|
|
|
К осени мы переехали в Петербург, где уже взяли квартиру попросторнее, и одну комнату отдали Пекарскому. С этой зимы у нас начали появляться музыканты... Ещё
|
|
|
