Лабзина Анна Евдокимовна

Я осталась от отца моего пяти лет, следовательно, почти и не помню его. Имела я двух братьев еще меньше меня: меньшого я страшно любила, а большого не так - по его жесткому характеру. Мать моя, оставшись от отца моего на тридцать втором году и любя его страстно, была в отчаянии, потерявши его...Ещё

Зимой мы езжали в город. Там была другая наука: всякую неделю езжала или хаживала в тюрьмы, и я с ней относила деньги, рубашки, чулки, колпаки, халаты, нашими руками с ней сработаны. Ежели находила больных, то лечила, принашивала чай, сама их поила, а более меня заставляла...Ещё

Мать моя жила чрезвычайно спокойно. Одно было ее встревожило: татары против ее восстали и хотели землю отнять, будто ей не принадлежащую...Ещё

И мать моя начала чувствовать разные болезни и частые припадки, так что, видимо, приближалась ко гробу...Ещё

Кончивши разговор, вышли дядя и тетка расплаканы. И все сие меня удивляло и страшило, но из почтения я у них не смела спрашивать. И так дело было решено без меня, и через три дни дано было и Александру Матвеевичу слово, но мне не сказывали...Ещё

Наконец настал тот день, в который была назначена наша свадьба. И поутру рано мать моя посадила меня возле себя и начала говорить: "Теперь, мой друг, тот день, в который ты начнешь новую совсем и для тебя неизвестную жизнь...Ещё

И жили мы в деревне неделю после свадьбы, но болезнь увеличилась моей матери и принудила ее везти в город: расстояние невелико - 90 верст. Но она была так слаба, что всякое малое движение причиняло ей жестокое мучение. И тут началась первая моя горесть, что мне муж мой не позволил с ней сесть в карету...Ещё

Слезы невольно полились, и я сказала: "Не знаю, лучше ли вы сделали, давши мне мужа, и вывели меня из самого счастливого состояния и дали мне очень рано чувствовать горесть"...Ещё

После сего мать моя была покойна, но просила, чтоб духовник к ней поскорее пришел. И как он вошел, то она просила, чтоб ей прочитал отходную, и велела себя посадить и поставить перед себя Распятие и просила свекровь мою, чтоб она меня отвела и поставила так, чтоб меня ей было не видно. Кончивши все, подозвала меня и брата, поцеловала нас и благословила...Ещё

За сорок верст встретили тело крестьяне, которые остановили лошадей и несли гроб на руках до самой деревни. С каким унынием и горестию я смотрела на всю эту церемонию! Что за отчаяние на лицах крестьян я видела: кто рыдал, кто и плакать не мог, а глухие стоны слышны только были!..Ещё

Приехали в город, начались веселья у нас в доме, в которых я не могла участвовать. Племянницу свою взял к себе жить. Днем все вместе, а когда расходились спать, то ночью приходила к нам его племянница и ложилась с нами спать...Ещё

Наконец и плакать перестала. Я твердое предприняла намерение не жить с моим мужем, а остаться в Сибири, но я молчала до тех пор, пока не собирались...Ещё

Наступил Великий пост, и я, по обыкновению моему, велела готовить рыбу, а для мужа мясо, но он мне сказал, чтоб я непременно ела то же, что и он ест. Я его упрашивала и говорила, что я никак есть не могу, - совесть запрещает, и я считаю за грех...Ещё

И жили мы на острове девять месяцев, и я ни разу не поскучала, евши гнилой хлеб, пивши соленую юлу, стиравши сама белье, и варила на всех рыбу...Ещё

И так началась для меня совсем новая жизнь, и мои благодетели, увидя мою молодость, взяли меня, как дочь, и начали воспитывать. Начались мои упражнения, и мне советовали, чтоб все мое время было в занятии, да и назначили мне, когда вставать и когда приниматься за работу. Ранное вставанье было уж для меня сначало тяжело, потому что муж мой приучил уж поздно вставать и, не умывшись, в постели пить чай.Ещё

Я уже жила около двух лет, как сделалось турецкое замирение и возвратилось много родных из походу, которые и жили в одном доме с нами. Благодетели мои меня рекомендовали, как дочь, - так они меня называли, и я была счастлива во всех. Все меня сердечно полюбили, муж мой не меньше был любим всем семейством...Ещё

Я даже и от того сохранена была, что мне никто никогда не говаривал и не льстил, как обыкновенно водится - говорят молодым женщинам и выхваляют хорошее лицо, к лицу уборку, - а только я и слышала, что все меня называли: "милая наша, кроткая наша",..Ещё

Он стал перед ней скрытен и лгал ей беспрестанно и сказывал, что у него частые пробы, которые присланы были от Потемкина, для которых и ночи должно быть в корпусе. Только та была выгода, что к нам не так часто стали ходить. Деньги, которые были за мной даны, в два годы были прожиты на карты и на девок...Ещё

К счастию нашему, был у нас человек, собственный мой, который смотрел за всем домом. Он нас в нуждах не оставлял и, можно сказать, кормил и пекся об нас и, сколько можно, старался сохранять и мужа моего...Ещё

Один раз были мы в Царск. Селе, где я гуляла с мужем поутру в саду, и встретили Императрицу, которая остановилась и спросила. "Это, князь, твои гости? Потчевай же их и вели, чтоб стол и фрукты им были!" Он дал мне знать, чтоб я подошла, и она пожаловала руку...Ещё