|
В 1913 году моя мать Елизавета Сергеевна утонула. Была осень, 13 октября, стало холодно и начали скот резать. Вот она зарезала баранов, сварила мяса и пошла кишки мыть. А нам сказала, что я сейчас вымою кишки и будем обедать. Она ушла в 9 часов утра, и мы все ждали, ждали, есть захотелось. Ещё
|
|
|
Одно время я слыхала, она рассказывала соседям, что её дочь ничего не ест, а этим лешим хоть дров намели и все сожрут. Ну я досыта никогда не наедалася. Мать варила похлебку жидкую. Грибов наварит, гриб гриба догоняет. Брюква тоже жидкая. А хлеба даст маленький кусок. Вот и шмыгаем воду. Ещё
|
|
|
У бабушки было много скота: две коровы, нетель, овец всегда много. Семья большая, но питались сытно. Мяса в чашку накрошит много, каши наварит масляной, лапши наварит густой. Картофель в жиру плавал, и молоко с творогом. Всё так было вкусно, и мы там поправлялися хорошо. Ещё
|
|
|
Ещё помню, как меня мать послала в лес кошку убить. Не помню, сколько лет было, восемь или девять. Я взяла кошку, посадила ее в мешок и пошла в лес, там вынула ее из мешка и давай об сосну бить головой. У кошки изо рта потекла кровь. Я испугалась, положила ее под сосенку Ещё
|
|
|
Я отучилася один месяц и вдруг революция. Я не знала и не понимала, что такое революция. А запомнилось мне то, что приходим в школу, а у самой-то школы было правление, и писарь поджог это правление, а сам скрылся. Ещё
|
|
|
Я опишу о своей деревне Бошкадино, где я жила у бабушки. Все стали сытые, а ситцу долго не было, с 1917 по 1923 год. Перешивали сарафаны. Раньше носили в пять полос сарафаны, а стали шить в три полосы, а из двух полос еще выходило платье или кофта. Власть часто менялась, менялись и деньги. Ещё
|
|
|
А у кого было две коровы? Кто больше работал. А беднота побольше спала. А тут стали на чужую кучу глаза пучить. А мы рано вставали и хлеб добывали и виноваты стали. Всё и подай. Потом слышим разговор, что беднота пойдет по амбарам и будут хлеб перемеривать Ещё
|
|
|
Лето работали, а зимой отдыхали. И пошла мода в карты играть, в 21 очко, все играли, и стар и мал, ребята и девчёнки. И я участвовала в этой игре, и я очень выигрывала. Сперва играли, ещё николаевские деньги ходили, а потом керенские. Когда керенки лопнули, пошли орлы с двумя головами. Ещё
|
|
|
Я раз спросила Коку: «Отдай мне платье шерстяное»... А Кока мне ответила: «Вот те, сволочь, чего захотела! Тетка платье отдай! Выкормили, выпоили, а теперь наряду просит. Да я помру, в гроб положу, а тебе не дам» Ещё
|
|
|
Ну вот так я и ушла замуж. Была свадьба 26 января 1926 года. Когда меня просватали за алешковского жениха (с деревни Алешково) и назначили пропой, мой старый жених узнал, что я выхожу замуж и он тоже стал жениться. И тоже пропой назначил в один день. Когда мне назначили свадьбу на 26 января Ещё
|
|
|
Как пришел муж домой, получили страховку. Купили амбар у богача хороший и поставили избушку в четыре окошка. Перешли жить 20 мая 1928 года. Сельсовет нам дал леса самого лучшего, как погорельцу и красноармейцу. Вот мы зимой лес срубили, попросили три деревни помочь подвезти к дому. Ещё
|
|
|
Все, кто приходили смотреть, все говорили: «Ну, эта не жилица». Да она и на самом деле лежала на печке на подушке и ничуть голоса. Жива или не жива. Послушаю, теплая. С ложки пропущу молока, вроде проглотит. А сама она не просила есть. И лежала на печи два месяца. Ещё
|
|
|
Летом Кока водилась с ребятами, а я с няней работала. А в зиму обе уходили в няньки. Как будто нельзя было дома жить. А муж в Ленинграде. Как хочешь живи: скотина, надо печь истопить и воды навозить, и ребенок маленький. Ещё
|
|
|
Постановили так. Огород, усадьба есть, плати. Мяса пятьдесят килограмм, молока триста литров, яиц тридцать штук, шерсти с овцы четыреста грамм, с ягненка двести грамм, картофеля тридцать пудов, налогу с надела четыреста рублей, самообложения четыреста рублей и облигаций на четыреста рублей. Ещё
|
|
|
И опять нас несчастье постигло. Опять сгорели. Первого января нас подожгли из-за Коки. Такой-то дом выстроили. Только всё и говорили: «Какой Павлуха дом поставил, какой старательный» Ещё
|
|
|
А старые женщины нам всё говорят: «Не ходите в колхоз, антихрист сойдет с небес. И будут ремни вырезать, и печати ставить на груди». А мы-то, дураки, неграмотные, не смели идти против старых, они же умнее. Что мне было, 25 лет, когда Петю родила. Ещё
|
|
|
Все привыкли к колхозной жизни. Налогу стали платить меньше. А молоко и мясо, шерсть, яички, это так и платили. Жили не богато. Конечно, у кого мужья не пьяницы, те присылали из Ленинграда. А у кого совсем ничего нет, то тяжело жилось. Ещё
|
|
|
А я была грамотея. И вот, сколь не считали, получилось столь, сколь я намерила. Они снова ходили мерить. И тогда бригадир тракторной бригады стал верить мне. И не стал больше мерить для себя. Я тогда взошла в доверие и трактористам и колхозникам. Ещё
|
|
|
Помню, когда я была бригадиром, в 1936 году попал медведь в капкан. Сколь было страха, удивления, беготни. Это раз пошёл старичок, лет восемьдесят ему было, за грибами. И с ним пошёл мальчик лет четырнадцати и по дороге в лесу их увидел медведь. Да как рявкнет. А старичок как напугался Ещё
|
|
|
Пришли к брату в гости. Поставили на стол селёдочку, колбаски, картофеля немного. Пирога испекли, а пирог-то тоненький. Я взяла пирога кусок, когда выпили и закусили. А мне мало. Я второй взяла, мне тоже мало. А третий-то брать стыдно. И пошла я домой голодная. Ещё
|
|
|
|
