Женщина движется по территории рынка так уверенно, как обычно ходят гиды. За ней поспешают несколько командировочных, которые определяются по одежде. Обычно они выглядят, как европейцы. Проходя мимо моего стенда (а я стою в сторонке и все слышу), гид произносит: «А это работы одной женщины, похожие на китайские». Насчет похожести на китайские – не знаю, но воспринимаю как комплимент. У китайцев есть чему поучиться.
Мне вообще китайцы, которых в Америке немало, очень нравятся. Знаю, что они усердные ученики, знаю про нередкие браки американских профессоров с китаянками. Китаянки очень энергичные и самостоятельные. Браки в другую сторону не получаются: китайцы привозят жен из Китая. Все это меня мало касается. Мне просто нравится на них смотреть. Они одеты очень скромно, со вкусом и отличаются примерным поведением.
Для китайцев, которые останавливаются на рынке около моих работ, у меня кое-что имеется. Я вытаскиваю из закромов свою работу, на которой изображен иероглиф. Всего один иероглиф, но сколько крови он у меня выпил. Я его сотворяла под непосредственным руководством дочери, которая критиковала каждый мой шаг совершенно беспощадно. Я и не представляла, что всякой закорючке отводится совершенно определенное место и что никак нельзя ее поместить чуть выше или ниже или сдвинуть вбок.
Вытаскиваю красивый иероглиф, изображенный на светло-сером атласе, и спрашиваю: «Что он означает?» Китайцы улыбаются и молчат. Они этого иероглифа не знают. А я знаю, что он означает «черный-пречерный», что он довольно редкий. Покупают китайцы мои работы редко. Я знаю, что китайские студенты очень бедные.
Свободное копирование
