5 марта
Юбилей Суворина прошел очень торжественно: его "посетили" министры (финансов, путей сообщения, земледелия), председатель сов. министров И. Н. Дурново, Саблер {В. К. Саблер, в то время тов. обер - прокурора синода.} даже Влад. Александрович {Вел. князь -- дядя Николая II.}. Но литература и "образованное общество" отсутствовали почти совершенно. Из литераторов не-сотрудников "Нов. Вр." называют газеты Д. Л. Мордовцева, А. А. Потехина, К. К. Случевского... Печать была представлена Проппером ("Биржевые Ведомости"), "Русск. Листком" (дрянная уличная газетка в Москве), "Виленский Вестник" "Котлин" "Кронштадт", "Церковный Вестник" и почему-то еще... "Невропатологический Вестник"... Отчет глухо упоминает о приветствиях "столичных и провинциальних газет".-- Николай Черногорский прислал орден Даниила...
По поводу своего юбилея Суворин заговорил о смерти,-- это -- "прекрасная женщина с синими глазами", и о сатане, которого ругает ругательски.
"Сатана необыкновенный урод. Не то безобразная женщина, не то безобразный мужчина. Что то расплывчатое, туманное, полумертвое, полуживое... Сатана лукав и подл, и нагл, и труслив, и силен... Я сравнил его со смертью. Какая она прекрасная, спокойная, светлая в сравнении с этим негодяем, который всех нас держал в своих лапах. и обнимал, и мы видели его прекрасным и обольстительным и целовали его и продавали свою душу".
"Досталось чорту на орехи!" -- замечает по этому поводу фельетонист одной провинциальной газеты {С. Д. Протопопов, в "Нижегор. Листке" No 59. (Прим. В. Г.).}. Если бы сатана был такой уж скверный урод,-- то мудрено было "видеть его прекрасным". Ни то, ни другое. Сатана, которого "целовал" Суворин явился ему просто в виде -- публицистической деятельности "в сторону наименьшего сопротивления". Был когда то либерален, приобрел значительную известность, но зато -- закрыли или вернее отняли у него "С.-Петербургские Ведомости". А вот, если с этой приобретенной уже известностью взять, по примеру Каткова {М. М. Катков (1818--1887) извести, публицист, редакт. "Моск. Ведом.", бывший либерал, постепенно передвинувшийся в лагерь реакционеров. Пользовался большим влиянием в те периоды, когда его взгляды совпадали с видами правительства.}, националистскую нотку, тогда можно сохранить популярность и избежать ударов. И Суворин отправился в Москву, на поклонение к Каткову. Ну, а там и пошло все остальное. Чехов рассказывал мне, что Суворин иной раз рвет на себе волосы, читая собственную газету {Свой взгляд на деятельность Суворина В. Г. изложил в заметке озаглавленной "Об одной старой книжке", "Русск. Бог." 1913 г. No 8.}.
Среди адресов Суворину есть один -- характерный: от жен служащих и работающих в газете. Это, пожалуй, адрес самый искренний. Этот угол души у Суворина чист, здесь он стоит впереди всех издателей: служащие его и рабочие лучше обеспечены, лучше оплачиваются и видят доброе и внимательное отношение к себе. Жены их, матери их семей -- ценят это и поэтому разумеется их чувствам поверить легко. Они, несомненно, искренни. Литературная сторона его деятельности давно уже опутана тиной... Но "предпринимательская" -- довольно чиста.
Одна знакомая пишет мне о самой демонстрации.
"Третьего дня (27 февраля) многие обыватели получили по почте литографированное приглашение "явиться 28 февр. в 2 ч. дня в Эртелев пер., чтобы достойно почтить юбилей газеты "Чего изволите?" Что там было, -- в точности не знаю, я застала уже обычную картину: демонстранты "загнаны" в дом No 6 по М. Италианской ул. На улице масса любопытных и такая же масса полиции. Вход в переулок загорожен шеренгой городовых и околодочных, один из которых весьма внушительно повернул меня за руку, когда я хотела войти в переулок".
Свободное копирование
