Мой дедушка Василий Дмитриевич Смирнов, профессор и востоковед, уроженец Астрахани, был личностью яркою и оригинальною, настоящим русским самородком.
Рано овдовев, его мать не имела средств дать ему высшее образование, и дедушка поехал в Петербург без гроша за душой, но с твердым решением пробиться. Зарабатывая уроками, он жил на несколько рублей в месяц, блестяще окончил университет по восточному факультету и был оставлен при нем доцентом, а через несколько лет получил кафедру по персидскому и турецкому языку. Наряду с профессорской деятельностью он писал ученые труды по своей специальности и вскоре стал известностью.
Много будущих дипломатов, готовившихся к службе на востоке, были его слушателями и, по-видимому, проникались к нему искренней привязанностью, потому что всегда, приезжая в отпуск в Петербург, они посещали дедушку, охотно пользуясь его широким гостеприимством.
По-видимому суровая, полная лишений молодость, заложила в него стремление к материальным благам, и не довольствуясь своим профессорским окладом, дедушка занимался покупкой и продажей доходных домов и составил себе таким образом большое состояние. К тому времени как три его красавицы-дочки заневестились, у него было пятьсот тысяч в банке и особняк на Петербургской стороне с большим участком, который оценивался в миллион рублей.
Вот с этим-то особняком и в особенности с прелестным его садом связаны воспоминания моего раннего детства и об играх в нем с моими двоюродными братом и сестрой.
Особняк, двухэтажный с мезонином, хотя и выглядел очень скромным с улицы, за подстриженными деревьями своего палисадника, был отделан внутри с большим вкусом и даже роскошью. Особенную прелесть придавали его парадным комнатам резные и художественно расписанные потолки. Помню, как много позже, мой приятель молодой инженер ими восхищался и говорил, что прямо грех иметь такие потолки в деревянном доме, в котором легко может случиться пожар.
Из всех комнат я больше всего любила дедушкин кабинет, громадную комнату, разделенную аркой на две части: в передней был собственно кабинет с большим письменным столом, с аккуратно сложенными на нем рукописями, с кожаной мебелью, а в задней помещалась драгоценная дедушкина библиотека в несколько тысяч томов. Под полками с книгами, высившимися под самый потолок, стояли восточные тахты, на которые так чудно было взобраться с ногами и мечтать, глядя в топящийся камин.
