Среди других естественных законов есть, по-моему, закон усиления гнета централизации с увеличением размеров управляемой системы. Применительно к флотской службе он почти афористичен: чем крупнее корабль, тем тяжелее служба. Закон действовал и в училище. Паросиловой факультет был самым многочисленным, и коллеги с других факультетов к нашему неудовольствию (у нас была своя корпоративная гордость) позволяли себе называть наш факультет паростроевым. Слово строевой в обиходе означает дисциплину как в строю, то есть наиболее строгую. Нам предстояла служба на надводных, самых крупных тогда кораблях, энергетические установки которых были исключительно паросиловыми (отсюда и название факультета). Наши корпоративные чувства не в последнюю очередь питались именно сознанием того, что у нас всех труднее.
Дизельный факультет был примерно таким же по численности, как и наш, но "дизелей" готовили для службы на относительно небольших кораблях, то есть на кораблях с дизельными установками: на подводных лодках, тральщиках, торпедных катерах. И это сказывалось: у них отношения между собой были менее официальными, чем у нас.
Электротехнический факультет был значительно малочисленнее и либеральнее. Самым маленьким и аристократичным факультетом был кораблестроительный. Замечу, что их называли "корабелами" еще до войны, и широко распространившееся в конце 80-х годов слово корабел обязано своим происхождением нашей Дзержинке.
Я не могу утверждать, что понимание неизбежности соподчинения частей целому у меня было врожденным, но легкость, с которой я воспринимал в юности военную службу, сейчас мне представляется поразительной!
Впрочем, объяснения можно поискать. Я вырос в полной, иначе говоря, иерархически построенной семье: отец, мать, затем как бы вдали и чуть повыше (право "помилования" и "улаживания") бабушка, потом я сам и затем сестра, которая младше, но которой я был защитником, по крайней мере во дворе. Внешний мир был тоже похож как бы на огромную семью: был вождь, исповедовавший единственно правильное учение и была победившая революция, которая скоро победит и во всем мире, и еще все остальные, народ, который пел:
Мы можем петь и смеяться, как дети,
Среди упорной борьбы и труда,
Ведь мы такими родились на свете,
Что не сдаемся нигде и никогда!
С началом войны внешний мир изменился: вместо мировой революции появилась Родина-мать, которая зовет... Вождь остался вождем, но и стал еще главой государства, Председателем Государственного комитета обороны и, естественно, Верховным Главнокомандующим.
Артиллеристы, Сталин дал приказ!
Артиллеристы, завет Отчизна нас!
И залпы тысяч батарей,
За слезы наших матерей
За нашу Родину - огонь! огонь!
Свободное копирование
