Автобиография семьи. Калуга. Одноклассники - 7

Следующий и последний в ряду, потому что не узнаю, кто стоит дальше. Подозреваю, что Слава Голованов и его мать - учительница географии, но не уверен. Впрочем, о них мне все равно нечего рассказать.

   Следующий после Юры Никольского в верхнем ряду фотографии - Станислав Юрьевич Куняев, мой друг и соперник. Мы с ним дружили, потому что оба были эрудированными, много работали над книгами, протирая штаны в читальной областной библиотеке, сочиняли стихи, были лучшими учениками по предмету русский язык, любили литературу, были отличниками и в других школьных дисциплинах, спортсменами, любили шахматы, поэтому авторитетны в классе. Здоровое соревнование вызывало соперничество. В то же время мы были очень разными по характеру, поведению, отношению к людям, жизни, даже по поверхностным ,внешним признакам.

   Стас был чуть ниже меня ростом, но больше массой. Осенью 1952 года, когда мы жили в Москве вместе на квартире около Трубной площади, ходили в Сандуновские или Центральные бани и там взвешивались, я при росте 171 см. весил 57 кг. и завидовал Стаське, который весил 62.

   В 9 классе Стас носил серый шерстяной свитер, в котором ходил и в студенческие годы. Я с 7 класса ходил в зефировой или вискозной рубашке с галстуком и в пиджаке, или суконной курточке с длинной "молнией", перешитой из немецкого офицерского мундира, перекрашенного в черный цвет. Бостоновые брюки темного цвета за учебный год снашивались до дыр, и регулярно к сентябрю мама покупала новые в прибазарных павильонах-магазинчиках.

   В шахматах я предпочитал позиционную борьбу, просто физически ощущал удушье, когда оказывался в стесненном положении и душевный подъем, когда "давил" сам. Стас играл авантюрно, в стиле который позднее стали называть «талевским». Когда мы жили вместе в Москве, решили сыграть, кто быстрее наберёт 100 очков. Вначале я вырвался далеко вперёд, но постепенно Стаська выровнял положение. Мы остановились при счёте 96,0,5 на 97,0,5 в мою пользу, посчитав, что будет несправедливым, если кто- то из нас выиграет марафон. В этом прослеживался характер: я загорался вначале и ярко, а Стас вцеплялся и не отпускал, как бульдог. Я был сибарит, барин, а Стас - карьерист, борец. Я считал, что девочки должны меня любить, а Станислав выбирал цель. Может, поэтому девочки относились ко мне лучше, чем к Стасу, и здесь я оказывался на его пути. Он, я и Витя Баранов симпатизировали Ире Жиляевой, девочке не самой красивой в классе, но обаятельной, интересной со многих сторон: отличницей, компанейской, умной, веселой, интересующейся живописью, литературой, музыкой. Мама её, Галина(?) Леонидовна, была педиатром, отец, Михаил Емельянович, - заместителем начальника Московско-Киевской дороги. Жили они в центре города в 3-х комнатной квартире (ещё были младшие две сестры и брат), где мы - её школьные друзья и подруги - неоднократно собирались за праздничным столом, да и запросто заходили в гости. Родители всегда приветливо нас встречали, хотя по полу ползала самая маленькая девочка-Вера, а в квартире был кавардак. В 10 классе Станислав постриг голову "под ноль" и Ира, хорошо разбиравшающаяся в людях, дала ему точное и ёмкое определение "лысый Самгин". К Виктору она относилась хорошо, но без интереса. Я в школьные годы был влюблен в Надежду Комонову, а с Ирой у нас сложились тёплые доверительные дружеские отношения надолго.