Начало пути
Прощание с Караковичами. — Последнее беззаботное лето.— В Рославль, в гимназию! — Я гимназист.— Любовь к рисованию.
Хорошо мне жилось у Смирновых. Все: и сам глава семьи Александр Иванович, и его жена — добрейшая Екатерина Федосеевна, и старшие сыновья Александра Ивановича — Михаил и Николай, и дочери Анна и Мария — поощряли мои способности к рисованию и прочили мне дорогу художника. В разговорах в семейном кругу вспоминались то памятник царю Петру, то гениальное «Явление Мессии» Александра Иванова, то будто между прочим кто-нибудь говорил о том, что в Рославле родился скульптор Микешин, создавший памятники в Петербурге. Новгороде. Киеве и других городах.
Алексей Осипович частенько брал в руки гитару и, сам себе аккомпанируя, пел романсы Варламова и Гурилева. Мария Александровна проникновенно пела «Выхожу один я на дорогу». Услышав впервые ее пение, я тотчас узнал слова, написанные на перегородке нашей деревенской школы. Мне сказали, что автор этого замечательного поэтического создания Михаил Юрьевич Лермонтов. Для меня в этой волнующей душу песне впервые открылась связь поэзии с музыкой.
Но как ни приятно было у Смирновых, тянуло домой, в деревню. к ребятам-сверстникам, которые, как только наступало лето. не вылезали из Десны.
Поблагодарив Смирновых, Алексея Осиповича за все доброе, я отправился в свои Караковичи. Шел полями, засеянными рожью. Наступил июнь. Рожь колосилась. В вышине пели жаворонки. Под порывами ветра рожь упруго склонялась, образуя широкие, раздольные волны. На душе легко, радостно. Была та счастливая пора, про которую сложена поэтическая поговорка: «Рожь говорит: колощусь, а мужик: не нагляжусь!»
Дорога шла через Пантюхову пасеку, где хозяйничал мой друг и первый учитель Егор Андреевич. Наговорившись с Егором Андреевичем, я отправился к родному дому.
Свободное копирование
