Глава 44
Всё лето я жил на «острове». Спал под пологом на чердаке в бабушкином домике (этот её домик располагался недалеко от дядиного). Питался за одним столом с бабушкой и семьёй отцовой сестры тёти Нюси (она приезжала из Павлодара и проводила со своими двумя детьми здесь всё лето). Как-то за ужином бабушка, задумчиво глядя на меня, стала рассуждать:
— Это ж надо, как быстро время летит: кажется, совсем недавно под стол пешком ходил, а вот уже работает, помогает родителям.
— Жизнь, мама, теперь такая — быстрая, — вставила своё слово тётя Нюся, — чего ж ты хотела... Ничего вечного нет. И я когда-то сиську сосала.
Мне было неприятно оттого, что моя родная тётка довольно равнодушно отнеслась к началу моего вхождения во взрослую жизнь.
На казённой лодке я постоянно приезжал в Ермак (к этому времени в связи с началом строительства завода ферросплавов он из села начал превращаться в молодой город) и заходил домой проведать родителей. Мама озабоченно спрашивала:
— Ну, как там, сынок?
— Нормально, мам, работаю, — отвечал я. Меня обступали сестрёнки с братом и ждали, чего ещё я скажу.
*****
Лето прошло быстро, наступил сентябрь. Пора собираться в школу, в девятый класс. Я посоветовался с дядей Ваней насчёт учёбы. Он предложил, чтобы я поговорил со своим отцом и попросил поработать его за меня один месяц, пока закончится навигация. Отец в этот период официально нигде не работал. Правда, случались редкие заказы от строящегося завода на фотографии (отец умел хорошо фотографировать) для альбома по истории строительства, но этот приработок был мизерным. Огород возле дома, на котором хозяйничала мама, по-прежнему оставался основным источником дохода семьи. К моему предложению попахать за меня отец отнёсся без энтузиазма, но согласился.
В конце октября, уже по первым заморозкам, на «остров» пришёл пароход со странным названием «Тельбес» (позже я узнал, что это имя богатыря алтайских сказок), который притащил баржу — плавлавку, где производили выплату зарплаты бакенщикам. Кто желал, на часть суммы мог купить здесь же продукты или другие необходимые товары. Дядя Ваня с отцом приехали за мной в Ермак, как за главным получателем того, что было заработано мной за лето, и за мамой — нашим главным «экономистом». На буксире прихватили и нашу деревянную лодку.
За лето у меня вышло около двухсот пятидесяти рублей. По тем временам — это целое состояние. Я расписался в ведомости, а деньги забрала мама. Часть суммы она потратила здесь, на барже: мы взяли мешок муки, пол мешка сахара, много разных круп, ещё каких-то консервов и вкусных гостинцев, а также мама купила недорогой ткани: ситца, сатина, байки и чего-то нам с братом на брюки. Назад я и мама возвращались на нашей деревянной лодке вдвоём и везли груз, который позволял надеяться, что предстоящую зиму мы обязательно переживём.
Размеренно шлёпая вёслами по ледяной воде, я размышлял. У меня в голове крутилась тщеславная навязчивая мысль: «Что бы мы ели, и вообще, как бы сложилась судьба нашей семьи, если бы я не стал работать? Ведь моё трудоустройство — абсолютная случайность: не предложи мне дядя работу — нигде в другом месте меня, шестнадцатилетнего, без специальности не взяли бы, а те деньги, что я заработал, здорово поддержали в тяжёлый период нашу большую семью». Я изредка поглядывал на маму, ища в её взгляде оценку моего труда, но она невозмутимо сидела на корме и думала о чём-то своём.
Перед моим отъездом с «острова» дядя Ваня сказал:
— Когда заканчивается навигация, все речники идут в долгосрочный отпуск, при этом стаж сохраняется. Ты тоже в отпуске. Так что спокойно учись, а весной пораньше начнём снова вместе работать.
Свободное копирование
