Затем Холопов предоставляет слово для выступления каждому из секретарей; они высказываются один за другим — все подряд.
Василий Николаевич Кукушкин: Грустно решать такие дела. Эткинд пользовался большим доверием, во всех наших организациях относились к нему с уважением. Меня поразила эта история с предисловием в «Библиотеке поэта», много людей было наказано из-за него. Откуда все это берется? Сам, своими поступками, своим поведением Эткинд ставит себя вне нашего Союза писателей.
Все письма, которые пишутся против советской власти и партии, пишутся в профгруппе. Вспомните дела Бродского, Бетаки, Бена, Марамзина, Хейфеца. Это очень серьезный вопрос, у нас в профгруппе неблагополучно. Например, Бурова, Бойцова, Франтишева — людей, прошедших войну, опытных журналистов, туда не берут. Я считаю, что Эткинд сам поставил себя вне писательской организации.
Михаил Александрович Дудин: Если вспомнить вступительную статью Эткинда в «Библиотеке поэта» и это письмо молодым евреям, то видно самое отвратительное — национализм, от него пол-локтя до фашизма. Этот сионизм лезет из каждой строки. Это не имеет ничего общего с программой Союза писателей. Эткинд сам ставит себя вне нашей организации.
Владимир Васильевич Торопыгин: Недавно я возвратился из поездки по Канаде и США. На пресс-конференциях журналисты задавали много вопросов, благожелательных. Но были и вопросы о Солженицыне. Я отвечал, что деятельность его вредит политике нашего государства. Деятельность Эткинда — рядом с делами Солженицына, и этот человек не должен быть в рядах нашего Союза.
Василий Григорьевич Базанов: Главное, на мой взгляд, не в том, что Эткинд встречался с Солженицыным. Солженицын был членом Союза писателей, печатался в «Новом мире». Когда Солженицын стал внутренним эмигрантом, который свои антисоветские произведения посылал за границу, вот где стало уже плохо. Меня поразило письмо молодым евреям, рецензия на предисловие Хейфеца. У нас не принято строго относиться к людям, если они оступаются. Но Эткинд ничего не понял. У него не отняли степени доктора наук за ошибки в предисловии в «Библиотеке поэта», старались дать ему понять, что он заблуждается, печатали его книги — «От Тредиаковского до Пушкина», статьи и т. д. Он продолжал быть профессором, доктором наук. Эти документы произвели на меня самое тяжелое впечатление. Я присоединяюсь к мнению выступавших секретарей, что поступки и поведение Эткинда противоречат уставу Союза писателей и не могут быть совместимы с пребыванием в Союзе писателей.
Иван Иванович Виноградов: Я считаю, что это сознательная, групповая деятельность. Эткинд разделял взгляды Хейфеца, даже усиливал антисоветские тенденции.
Подготовка пятитомника Бродского — это немалый вред в идеологической борьбе. Разительный документ — письмо молодым евреям!
Получается, что еврей не может жить здесь. Явный призыв бороться здесь, а не там.
Эткинд не может быть членом Союза советских писателей.
Глеб Александрович Горышин: Я разделяю мысли, высказанные товарищами. Более всего мне неприятна рецензия на предисловие к стихам Бродского. Стихи Бродского не тянут на тот ореол, который им приписывают. Это неутоленное честолюбие Бродского, Хейфеца, в котором принял участие Эткинд.
Не надо смешивать дело Эткинда с солженицынским. Солженицын быстро забывается, его по существу уже нет. Жаль, что Эткинда здесь нет. Нельзя ли все-таки с ним повстречаться? Сказать ему все в глаза.
Безусловно, он поставил себя вне Союза писателей.
Иван Иванович Виноградов: Надо все-таки вернуться к вопросу о профгруппе, которая преподносит нам такие неприятности. Может быть, распустить ее как организацию? Получается как бы второй союз.
Владимир Николаевич Орлов: Меня в этой истории более всего угнетает моральная сторона, нравственная. Эткинду было сделано чрезвычайно много, чтобы он мог понять. Случай с «Библиотекой поэта» — ведь он взорвал большое культурное дело! Ему была дана возможность — широкая возможность! — подумать о нашей идеологии, более широкая, чем он заслуживал. Странно, что одно Эткинд думает, другое пишет; одно пишет, другое печатает. Эткинд сам поставил себя вне нашего Союза, и единственное решение — исключить его из Союза писателей, так как он не является советским писателем.
Анатолий Николаевич Чепуров: Документы рисуют Эткинда с очень плохой стороны. И письмо, и статья, и комментарий (?) — все свидетельствует о том, что Эткинд наш идеологический противник. Сколько людей приняли вшу за ошибки в «Библиотеке поэта», а Эткинд вышел сухим из воды. Свою ошибку он не осознал, а развил в «Письме к молодым евреям». Это сознательная работа, занималась ею группа людей.
Пребывание Эткинда в Союзе писателей неприемлемо.,
Семен Владимирович Ботвинник: Был у нас недавно в секретариате разговор с молодыми, которые хотят печататься, а мы им объясняли, что их неинтересно печатать. У нас вообще ослабла работа с молодыми. Эткинд — преподаватель, и он знает меру ответственности, которую несет преподаватель перед молодыми. Здесь прямое нарушение устава Союза писателей. Хорошо бы, чтобы Эткинд все-таки присутствовал и остальные наши уважаемые секретари тоже.
Борис Николаевич Никольский: Я был на заседании ученого совета Герценовского института, где деятельность Эткинда была осуждена резко и единодушно. Принято решение: освободить Эткинда от работы в институте и снять звание профессора. Меня удивило письмо Эткинда к ученому совету, где он пишет об «отдельных оговорках и неточных выражениях», допущенных в отдельных письмах.
Хейфец, Бродский, Бен, Марамзин — это профгруппа, без них ему не с кем было бы общаться, это его питательная среда. Кроме решения по делу Эткинда, надо иметь рекомендацию по профгруппе. Ее надо распустить.
В деятельности Эткинда меня более всего возмущает, что какаято часть нашей интеллигенции выдает свое мнение за мнение целого поколения, целого народа. На мой взгляд, дело серьезнее, чем нарушение устава. Это сознательно избранный путь идеологической борьбы. Я считаю, что Эткинд должен быть исключен из Союза писателей.
Г. К. Холопов: Предлагаю принять решение по делу Эткинда.
Обсудив материалы об антиобщественной деятельности члена Союза писателей СССР Эткинда Е. Г., секретариат Ленинградской писательской организации постановил: за проступки, роняющие честь и достоинство советского литератора, а также честь и достоинство писательской организации, и за нарушение устава Союза писателей СССР исключить Эткинда Е. Г. из рядов Союза писателей СССР.
Решение принято единогласно.
Свободное копирование
