Жизнь в Минусинске - 9

 В это время в Минусинске был чрезвычайно корректный исправник Шишко, благодаря которому мы без особых затруднений получили возможность отправиться летом на Абаканский завод, расположенный на р. Абакане, близ границы Монголии.

 Никогда не забуду я этой поездки, познакомившей меня с величием и красотой природы юга Сибири. Первое ошеломляющее впечатление произвела деревня Означенная, Шушенской волости. Здесь одна из величайших рек Сибири -- Енисей вырывается из узкого ущелья Саянского хребта. Отвесные скалы последнего, обрамленные мощными зелеными кедрами, сплошь усеяны были цветшим в это время шиповником. Получалась феерическая картина: казалось, что бурные воды гигантской реки летели из розового, сказочной красоты коридора: тотчас после выхода из него они встречают последнюю преграду -- громадный "Маинский" порог; здесь Енисей, рассвирепевший от дерзости ставшей на его пути скалы, кипит, как в котле, пенится, и миллиардами блестящих алмазов горят его брызги, рассыпаясь вокруг и над порогом; тотчас за последним мощная река разливается широкою гладью, образуя множество рукавов, омывающих изумрудные острова.

 Контраст поразительный, картина дивная!

 Валерия Николаевна не могла удержаться от слез при виде этой чудной природы, и, боже, как хотелось слиться о этой природой, жить среди нее, забыть все человеческие мелочи, страдания, все муки жизни!..

 Но, увы, в этот момент еще более давало нам чувствовать себя неизбежное горе, — неминуемая разлука, быть может, вечная. Мы избегали говорить о ней, как избегают говорить о смерти в доме, где есть покойник.

 На Абаканском заводе мы наняли во втором этаже несуразного дома крохотную комнатушку, двери из которой выходили прямо на балкон с прекрасным видом на р. Абакан, на высокие горы, покрытые густою растительностью, на темные леса и зеленые луга. Мы только ночевали в этой комнатушке, а целый день бродили по окрестностям, забирались в самые дикие и очаровательные места. Когда все ближайшие окрестности были осмотрены, мы задались целью совершить более далекие поездки. С этою целью я вошел в сношение с хозяином. За ничтожную плату он предоставил в наше распоряжение старую, еле двигавшую ногами клячу и дребезжащую, трясучую "бричку*. С раннего утра хозяин запрягал лошадь, и мы могли пользоваться ею целый день. Так мы и делали, забираясь все дальше от завода, иногда в глушь тайги, где уже в полдень лучи солнца не могли проникать в гущу этого дремучего сибирского леса, который надо видеть собственными глазами, чтобы понять всю его жуткую мощь.

 Часто мы лазили по горам и созерцали отдаленные снежные вершины хребта на границе Монголии. Валерия Николаевна не могла успокоиться, покуда в каждой данной местности не взбиралась на самую высокую точку, с которой видна была бы воя горная страна, а главное дело -- блистали бы снежные великаны, которых ни я, ни она раньше не видели. Сплошь да рядом приходилось при этом совершать головоломные под'емы, карабкаясь по скалам над пропастями. Не знаю, чем бы окончились наши безумные похождения, вызванные свободным пользованием красотами природы, если бы на меня не сделан был донос, что я вошел в сношение с заводским населением и собираю материал для статей. Это обстоятельство заставило минусинскую администрацию сократить срок моего отпуска и вызвать обратно в Минусинск.