Подведение итогов жизни - 26

 Благодаря старым знакомствам, при вторичном приезде в Одессу, я почувствовал себя как в своем, до некоторой степени, городе. При посредстве старых знакомых, я приобрел много новых. Между прочим, заинтересованный Ковальским, изучавшим тогда раскол, я бывал у него и познакомился со многими нелегальными лицами, обслуживавшими в революционном отношении Черноморское побережье, как то: Златопольским, Франжоли, Янковским, Костюриным, Лепешинским (псевдоним: "Василек") и его женою, обладавшею симпатичным голосом -- Кошман и тоже хорошо певшею, Желтоновским, Лангансом, Дическуло, Анною Макаревич и др. Последняя, впрочем, известна была мне под названием "Аня" еще по заводу, куда не раз приезжала. Скажу здесь к слову, что впоследствии красавица Макаревич вышла замуж за итальянца -- последователя Бакунина, анархиста -- депутата Коста.

 Ковальский в это время закончил свою большую статью: "Рационализм на юге России", которая впоследствии была напечатана в "Отечественных Записках". Меня интересовали тогда штундисты и я, посещая Ковальского, с большим интересом читал его произведение в рукописи.

 Ковальский жил тогда на Молдаванке, в отвратительной конспиративной квартире. Неприхотливый до последней степени, занятый исключительно духовными и политическими интересами, Иван Мартынович никакого внимания на жилище свое не обращал и никогда оно не было не только убрано, но даже подметено. И сам хозяин, и посетители спали большею частью на полу, постели на котором на день лишь отодвигались, чтобы не мешали ходить. Если бы в эту квартиру явился европеец, то принял бы жильцов за нищих или, вернее, за мелких жуликов, воровство которых не настолько прибыльно, чтобы жить сносно. Еще менее требователен был Ковальский в пище. Он совершенно свободно ел, например, тухлые яйца, гнилые яблоки, вонючую рыбу, обедал в самых дешевых, базарных ресторанах и т. п. Но и убийственная квартира, и отвратительная пища об'яснялась не скупостью Ивана Мартыновича, и не тем, что у него не было высших потребностей, а много более благородными мотивами. Дело в том, что, занимаясь исключительно делами конспиративными, будучи, кроме того, нелегальным, он не имел никакой возможности зарабатывать средства к существованию и жил на общественные деньги. Так, вот, чтобы не тратить много последних, Ковальский низвел свои потребности до такого minimum'a, дальше которого не шли, вероятно, и нищие. Должен сознаться, что я в это время с большим уже трудом переносил условия жизни Ивана Мартыновича и долго у него не засиживался.