Моя работа в Ломоносовском районе кое-кому не нравилась. Вернее, не нравилась моя активность. Жаловались не только в РК КПСС, но и в ЦК – в надежде, что меня исключат из партии, снимут с работы, а может, даже и отдадут под суд. Тревожный звонок поступил, когда я лежал с сердечным приступом в Ропшинской больнице. Пришлось срочно выписываться и держать ответ перед большой комиссией. Возглавлял её заместитель заведующего сельскохозяйственным отделом обкома Николай Дмитриев – инвалид войны, кандидат сельхознаук. Вскоре после того он защитил докторскую диссертацию, стал профессором, назначался ректором Ленинградского ветеринарного института, директором Всесоюзного НИИ генетики и разведения сельскохозяйственных животных, избирался академиком ВАСХНИЛ.
Когда заслуженные деятели российской науки стали тормозить публикацию моей статьи по лечению коров с задержанием плаценты, я обратился в Ленинградский обком КПСС. Материал был напечатан в журнале «Ветеринария» в 1964 году.
Сложные отношения с начальством, травля по профессиональной и общественной линии, постоянные психологические травмы – всё это, в конце концов, не могло не сказаться на моём здоровье. И как раз в тот момент, когда появилось желание бросить профессию, я был вызван телеграммой к начальнику областного управления сельского хозяйства Владимиру Наумову и направлен в Ленинградский сельхозинститут на курсы повышения квалификации руководящих кадров совхозов и колхозов.
Партия, как я уже сказал, очень серьёзно занималась кадровыми вопросами. Разыскивала и выдвигала на ответственные участки перспективную молодёжь. Такой случай произошёл с одним моим новым знакомым по СХИ. Его вызвали в обком и сообщили, что партия направляет его директором совхоза. Когда молодой зоотехник заявил, что он беспартийный, в ответ было лишь предложено тотчас же сесть в поезд и отбыть к месту назначения. На вокзале в Бокситогорске его встречал инструктор, который отвёз вновь прибывшего на заседание бюро ГК КПСС, где единогласно проголосовали за приём новоиспечённого руководителя в кандидаты КПСС и вручили ему карточку-путёвку на вакантную должность директора совхоза.
Я же, как писал выше, в очередной раз отказался от аналогичной должности и в качестве альтернативы приступил к обязанностям главного ветврача совхоза «Терпилицы» Волосовского района, специализировавшегося на производстве картофеля и молока. Работу на фермах начал с пятиминуток. Доярки и телятницы старательно исполняли мои рекомендации. Прекрасные взаимоотношения сложились с главным зоотехником хозяйства Евгением Добронравовым. В районной газете выступал с материалами по научной организации труда в коллективном животноводстве, что, опять-таки, пришлось не по вкусу вышестоящим кабинетчикам.
Непонимание со стороны директора совхоза, местных чиновников привело меня на районную партийную конференцию, где выступил с глубоким анализом состояния животноводства за минувший год. Вскрыл причины нарастающей яловости, выбраковки коров и снижения молочной продуктивности на фермах района. Подготовленный райкомом оппонент сделал акцент не на состоянии скотоводства, а на «странном, ненужном» применении прозерина на фермах совхоза «Терпилицы» при профилактике послеотёльных осложнений. Кандидат ветеринарных наук, защитивший диссертацию по болезням пятки у быков, не занимался лечением коров, не понимал механизма заболеваний репродуктивного аппарата маточного поголовья, а с медицинским препаратом «прозерин» был и вовсе не знаком. Этого оказалось достаточно, чтобы приказом по управлению запретить применение лекарства, которое тонизирует организм и корректирует репродуктивный аппарат коров после родов.
Накопленный за годы практической работы материал, проведённый анализ состояния молочного скотоводства Ломоносовского и Волосовского районов – всё это легло в основу моей статьи, которую 28 ноября 1968 года опубликовала «Ленинградская правда» – печатный орган обкома КПСС. Речь в ней шла о биологической неполноценности силосно-концентратного рациона крупного рогатого скота, о развитии у коров и плодов, на почве ацидоза, патологических процессов во внутренних органах. Рецензию на мой труд писал зоотехник из «первой волны» специалистов этого направления, заслуженный зоотехник РСФСР Богданов, в ту пору уже пенсионер. Дело в том, что у руководства областью стояли спецы по племенному делу, которые, возможно, не понимали значения сахаро-протеинового баланса в рационе жвачных. Это было время не биотехнологий, а «экономной технологии», повсеместного тиражирования «кукурузного» опыта, гонений на «травопольщиков» и прочих аналогичных «причуд» партии и правительства.
Тем не менее, определённые положительные сдвиги моя статья всё-таки произвела. С нового года в НИИ возобновилась тематика по корнеплодам, в совхозах молочного направления стали выращивать гибридную брюкву и кормовую капусту. Прекратились наказания ветеринарных работников за падёж телят от «диспепсии». Напомню, что стоимость новорождённого телёнка приравнивалась к полутора центнерам молока, а молочное стадо страны ежегодно «на законных основаниях» выбраковывалось на 20-25 %. Такую «племенную работу» никто не осуждал, потому что наука хранила молчание.
Свободное копирование
