День Д и следующие - 1

Глава 10. День Д и следующие

И вот пришел приказ. У меня закружилась голова, когда руки сжали большой рулон карт, на которых, в отличие от предшествующих, были напечатаны реальные названия. Всё. Мы выступаем. Разворачивая карты, я ужаснулся, чувствуя, что они рвутся снизу. Не такое уж большое событие, в моем состоянии выросшее до величайшей трагедии.

Пролив бушевал. Наш ТДК мотало и крутило сильнее, чем раньше. В моем мозгу возобладал страх, что из-за шторма высадку отложат. Я знал, что любая задержка будет долгой, потому что погода, приливы-отливы редко бывают благоприятными. Но задолго до этого я был измучен длительным отчаянием или страхом, когда думал о том, что ждет нас на берегу.

Если что-то и могло отвлечь нас, так это представшее перед глазами. Во всех направлениях до горизонта море было усеяно кораблями всех мыслимых типов и размеров. От мощных военных кораблей и авианосцев до маленьких десантных суденышек. Небо над нами было черно от гудящих самолетов, идущих на Францию. Тем временем, мы знали, град бомб и снарядов обрушился на немецкие позиции в районе высадки. Все мы надеялись, что после такой бомбардировки мало кто останется в живых и будет в силах помешать высадке.

Толстые бетонные укрепления береговой обороны развеяли наши надежды. Роты А и В, достигшие берега, столкнулись с мощным продольным огнем, но не остановились. Перебравшись через дамбу, промчались по простреливаемой суше и начали штурмовать немецкие позиции, намертво затыкая 88-миллиметровые пушки и пулеметы,простреливающие берег продольным огнем. Эта первая схватка была лютой и кровавой. Оба командира рот были ранены (Элли Дальтон командовал ротой А, его брат Чарли – ротой В). Рота В потеряла почти половину солдат в этом первом наступлении с берега. Единственным офицером, оставшимся в ней был лейтенант Ханк Эллиот. Он теперь принял командование ротой, капрал возглавил остатки роты А. Обе роты громили огневые точки на берегу и двигались дальше.

Когда вторая волна наступающих достигла суши, мы были на первом ТДК, подошедшем к берегу. Было Ч+45 (45 минут после высадки первой штурмовой группы). Мы доставили первые орудия и технику для поддержки пехоты. Наше судно везло три танка "Шерман" из Форта Гарри Хорс и двенадцать бронетранспортеров нашего батальона (два из расположения роты В, пять - из взвода ручных пулеметов и пять - из моего минометного взвода). Мой бронетранспортер первым из нашего взвода съехал на берег, двигаясь за танками и машинами роты В. Пришлось круто повернуть, чтобы объехать заграждение на кромке берега. Водитель второй машины с минометами был немного менее проворным. Его бронетранспортер врезался в заграждение и опрокинулся в воду. Это могло повлечь серьезные потери, но, к счастью, пассажиры выскочили невредимыми, и мы смогли спасти технику. В остальном высадка прошла без эксцессов.

За исключением случайной снайперской пули нас никто не обстреливал на берегу. Роты А и В славно поработали. Мы были готовы наступать, но возникла серьезная проблема. По плану инженерные подразделения должны были пробить проходы в дамбе и убрать заграждения с пути следования техники. Шторм на море, однако, помешал инженерам вытащить на берег танки. Они не смогли пробить дамбу, и мы не могли проехать на наших машинах. Дамба хорошо нас защищала, но наступать было невозможно. Я пошел искать своего командира роты, капитана Тони Коттрелла, руководившего высадкой. Он был ранен минометным снарядом, разорвавшимся так близко, что из его спины вырвало клок. Теперь, весь перевязанный, он, однако, ухитрялся выполнять свою задачу. Он мало что мог сделать для меня сейчас, поскольку не знал как решить проблему с дамбой и где разместить роту С.

Найдя узкий пролом, я протиснулся через него и пошел искать командира роты С, чтобы разобраться как мы можем помочь ему в наступлении. На береговой стороне дамбы вдоль пролива были маршрутные метки. Я пробирался вдоль пролива, нервничая от понимания того, что открыт снайперам, что здесь могут быть мины. Продвигаясь ползком, я не видел ни одного нашего солдата, пока не натолкнулся на одного из батальонных сержантов - Джемисона, распростертого на земле с простреленнной шеей. Снайперская пуля. Рана жуткая. Я был уверен (к счастью, ошибся), что смертельная. Сделав для него все возможное, двинулся дальше. Это было что-то вроде «Добро пожаловать на войну».

Через десять ярдов последовало еще одно приветствие - сильный удар в ногу. Снайпер, подстреливший Джемисона, видимо, засек и меня. Пуля, просвистев над головой, задела каблук сапога, оставив царапину на черной коже. Повезло – первый раз из многих – и я поспешил оттуда.

Все еще никого не видя, с возрастающим отчаянием прополз еще около сотни ярдов, пока не вышел на тропу. По ней прошел значительное расстояние, так и не найдя солдат, казалось, растворившихся в густом воздухе. Возвращаясь обратно по своим следам, я пополз по этой тропе (мой каблук напоминал о недостатках прежнего маршрута) к другому узкому пролому в дамбе. Теперь я был снова на берегу, но намного севернее моего взвода. Пришлось бежать и ползти через сотни ярдов вязкого песка и только благодаря предшествовавшим жестким тренировкам я это выдержал.

Я поковылял обратно к взводу, не найдя достаточно широкого прохода для транспорта. Пришлось задумался о том, чтобы оставить машины на берегу и двинуться вперед с минометами на плечах через узкий проход, чему мы уже были обучены. Похоже это был единственный способ поддержать наши штурмовые роты. В этот момент снова появился Тони Коттрелл с хорошей новостью, что наши инженерные подразделения почти пробили проход в заграждениях. Возглавляемые "Шерманами" мы пошли вперед, чтобы соединиться с нашими штурмовыми силами. Городок Берньер-сюр-Мер пришлось зачищать, переходя от дома к дому. Заняв его, роты А и В достигли своей цели. Роты С и D перекатились через них, продвигаясь все дальше от моря. Мы двигались по заглубленным дорогам, окруженным старинной живой изгородью, почти не встречая сопротивления.

Теперь множество самых разных транспортных средств на заглубленной дороге были скрыты от противника высокими рядами деревьев. Я все еще нервно посматривал вверх, ожидая в любой момент вражеских самолетов, просто не понимая как могла наша авиация обеспечить такую хорошую защиту. Это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой. Меня озадачило также отсутствие какого-либо планового оборонительного немецкого огня на этой единственной дороге, ведущей от берега.

Рядом находящиеся пушки были захвачены нашими войсками, и единственное, что я мог предположить - артподготовка с кораблей и бомбардировка с воздуха перед штурмом дали великолепный результат - вражеская артиллерия была разбита. Иначе нас перестреляли бы как куропаток.

Медленно двигаясь по дороге, мы наткнулись на мертвое тело, лежащее на обочине со стороны моря. Один из наших ребят. Он лежал на животе как будто спал, светловолосая голова покоилась на руке. Другая рука, с нашивками, вытянута вперед. Нашивок четыре: три красных и одна серебряная. Четыре года учился, и вот, через несколько часов наступления, его работа закончена. Я мог только взирать и думать о тщете всего на свете.

Королевский полк в тот день понес самые большие потери в канадской армии. Шестьдесят три убитыми и скончавшимися от ран, двадцать раненых и травмированных. В 17.30 рота D под командой майора Нейла Гордона достигла главной цели батальона – взяла деревню Аниси, в семи милях от пролива.