На некоторое время меня оставили в покое. На несколько дней, или только на один день. Мое сознание было замутненным, и я постоянно проваливался в обморок. Чичурин принялся допрашивать меня вновь, и в течение месяца или около того я видел его каждую ночь, весь день проводя в камере. Мне удалось немного поспать, я думаю – иначе бы я не выжил. Но совсем немного. Весь этот период смутно отобразился у меня в памяти. Чичурин умолял меня ничего не утаивать, постараться вспомнить, сделать все, чтобы избежать ужасных истязаний. Я уверен, что ему было больно смотреть на мое состояние.
Через несколько недель он произнес: «Ты дурак. Рюмин возвращается».
Я не был удивлен. Всю ночь напролет я сидел в жуткой тишине, не вымолвив ни слова, одеревеневший от ожидания, в то время как Чичурин умолял меня начать говорить.
Раны почти затянулись, но кожа была все еще тонкой, когда Рюмин начал снова.
После первого же удара я понял, что это все. Я заорал: «Хорошо, я готов! Я сознаюсь!»
Рюмин продолжал бить меня.
- Я готов! Я готов сознаться! – орал я.
- Тогда начинай сознаваться! – рычал Рюмин, ударяя меня снова.
- Пожалуйста! Мне нужно собраться с мыслями, - вымолвил я.
Он прекратил избиение. Меня отволокли в другую комнату и оставили в ней с охранником минут на сорок. Мой мозг работал быстрее, чем когда-либо ранее. Мне нужно было сочинить историю про себя и Дрейера, а также про Георга Тэнно, о котором они говорили мне до этого. Когда они пришли, я сказал им, что меня готовили вместе с Дрейером, и что Дрейер пытался завербовать Тэнно. Я придумал кодовые имена для каждого из нас. Рюмин и Чичурин писали, как сумасшедшие. Я пытался окружить свои фантазии как можно большим количеством деталей, чтобы они звучали правдиво, но я упоминал неверные даты – чтобы в случае суда всякий мог понять, что это ложь. Мне было не на что опереться – только на те вопросы, что они задавали мне о Дрейере, Тэнно и нескольких других, и работа была не из легких.
Они казались очень довольными. После часа или около того, Рюмин произнес: «Отдохни, перекури немного».
Он протянул мне сигареты – целую пачку, и коробок спичек. Потом нажал кнопку и вызвал охранника, послав его за едой. Охранник вернулся удивительно быстро, неся тарелку с превосходным копченым мясом и овощами, а также большую кружку настоящего чая, а также настоящий белый хлеб с маслом. Когда я закончил рассказывать все, что я мог безопасно для себя сфабриковать, дальнейших вопросов мне не задавали. Они тепло поблагодарили меня. Чичурин дал мне три пачки «Астры» и приказал охране отвести меня в мою камеру.
Мне позволили проспать целую ночь.
Свободное копирование
