Глава 18
Генерала Рюмина в комнате не было. Меня ждал тот самый полковник МГБ, которого я вначале не заметил в кабинете Рюмина четыре дня до этого. У него был высокий лоб с залысиной и комковатое, человечное лицо. Он произнес:
- Пожалуйста, садитесь. Меня зовут полковник Чичурин. Я буду вашим дознавателем.
Я поймал себя на мысли, что меня это поразило. «Следи за ними, парень – сказал я себе, - у этих ребят много уловок. Где-то в перчатке прячется подкова».
Однако техника Чичурина полностью соответствовала его внешности и манерам. Говорил он тихо, не злился и ни разу не ударил меня. Начал он с многочисленных расспросов относительно жизни в Америке и моих политических взглядов. Несколько раз он сказал мне, что я нахожусь в очень затруднительном положении, но все в той же вежливой манере, напоминающей обращение к нерадивому школьнику. Мы прошлись по старым записям протоколов времен Сидорова и Кожухова, с которыми он был, несомненно, знаком. Были дни и ночи, когда весь допрос напролет мы обсуждали мировую историю, психологию, медицину – что угодно, только не мои обвинения в шпионаже и разведывательной деятельности. Я не мог определить, ждет ли он, когда заговорю первым я, давая мне возможность проявить инициативу, или просто пытается меня измотать. Я не мог этого понять. В начале каждого допроса он произносил фразу:
- Вы собираетесь сегодня признаваться?
Я отвечал:
- Мне не в чем признаться.
Оставшееся время мы просто беседовали.
Свободное копирование
