Когда меня вывели из фургона, в Сухановке шел снег. Моя камера была под номером 18. Войдя в нее, я был совершенно уверен в том, что она станет моим последним прибежищем в этом мире. В течение первых нескольких минут я интенсивно курил, пока не вспомнил, что окно здесь открывают только на двадцать минут в течение дня. Я решил, что остаток табака оставлю на допрос. Это было некой защитой перед той реальностью, что ожидала меня за дверью комнаты для допросов. Во мне жил глубокий, ужасающий страх.
Должно быть, около половины девятого или в четверть девятого дверь в камеру отворилась.
- Приготовиться к допросу!
Я ощутил глубокий-глубокий внутренний страх. Внезапно я нашел в себе силы взглянуть на себя и увидеть, что я нахожусь на грани, чтобы сдаться. И я сказал себе: «Нет, Алекс. Никогда».
Страх одолевал меня.
Я сказал: «Попробуй! Ты должен! Ты делал это раньше! Ничего хуже быть уже не может! Попробуй!»
Каким-то образом у меня получилось отогнать страх и вынести вперед уверенность. Из камеры я вышел достаточно ровно. К тому моменту, как я прибыл к двери комнаты для допросов, я сконцентрировал внутри себя достаточно силы воли и энергии для достижения того, чего я желал достичь. Поэтому при входе в ту самую дверь на моем лице сияла широкая лучезарная улыбка.
Свободное копирование
