|
|
Со времени моего появления на заводе сравнительно часто были воздушные тревоги. Ревели сирены, над городом пролетали американские самолёты. Мастера выключали энергию, выгоняли всех в бараки, а сами скрывались в бункерах. Шеф не всегда был на заводе. У него был ещё завод где-то в другом месте. Разъезжал он по заводам со своей женой, под стать ему, длинной немкой, а на заводе оставлял руководить главного инженера. В отсутствии шефа наш мастер становился ещё хуже в поведении. Увидит, что кто-то закурил, подбежит, налетит на того, как пантера, и бьёт куда попало и чем попало под руку. Однажды в нашем цеху произошёл печальный для меня случай. Мастер привёл в своё помещение за застеклённой стеной девчат с третьего этажа. Среди них была и пожилая женщина. Было их около десяти человек. Построил их в ряд. Мы, работая, наблюдаем через стекло. Появился шеф с женой и главный инженер. Они что-то говорили девчатам. Затем начали повышать голос. Старший мастер подскочил к одной девушке- полячке, схватил её за горло и начал душить. Когда та начала оседать, то одна из девчат, а это была Тина, сильно толкнула мастера, и он полетел на пол, отпустив полячку. Он вскочил и ударил кулаком по голове Тину, та прикрывалась руками. Жена шефа вытащила из-под юбки пистолет и навела на девушку. Тина схватила табуретку и ударила по пистолету, и он отлетел в сторону. Инженер и мастер схватили её и начали выворачивать ей руки. Шеф и его жена что-то кричали и махали руками. Мастер начал бить девушку по чём попало. Мы в цеху прекратили работу и все смотрели туда. Многие из девушек плакали. Я закричал: - Зайдём, уймём паразита! И мы быстро кинулись туда. Но за нами никто не пошёл. Я открыл дверь в то помещение и громко сказал: - Женщин бить нельзя, это не культурно. Захар тоже что-то говорил. Но мастер с инженером, отскочив от девушек, кинулись, как собаки, на нас. Сначала досталось мне, я стоял ближе. Мастер ударил несколько раз в лицо, в грудь, затем подскочил инженер, и двое вытолкнули меня из помещения и сбросили со второго этажа в проём лестницы на первый этаж. Я, очевидно, стукнулся головой о что-то, так как потерял сознание. Меня подняли Захар, Тина и другие девчата, отвели в барак и положили на нары. Тело болело, но особенно левый глаз, он закрылся. Вечером девчата принесли мою порцию еды. Утром за мной пришли и увели на завод к шефу. Моё лицо было в синяках, а глаз завязан тряпкой. В кабинете за столом сидел шеф, а в стороне у разных стен стояли главный инженер и мастер. Жена шефа курила и ходила по кабинету. Я сначала не заметил, а потом рассмотрел, что перед шефом на столе лежал пистолет. Шеф задавал мне вопросы: - Ты коммунист? Ты офицер? Зачем напал на мастера? Зачем взял с собой Захара? - И др. вопросы. Я на всё ответил. -Ты понимаешь, что я могу тебя отправить в гестапо, а там не шутят. Я знал, что правда тут на их стороне, что они захотят, то и сделают. Я молчал, опустив голову. Шеф встал, взял пистолет, навёл на меня, у меня по коже пробежал мороз. - Я и без гестапо могу с тобой расправиться, русская свинья. Я не вытерпел и перебил шефа: - Это он виноват,- я показал пальцем на мастера. – Если бы он не бил девчат, то ничего бы не было.- Но я не знал, что истинным виновником был сам шеф. А дело было вот в чём: завод стал давать меньше продукции, ухудшилось качество. Шеф посчитал, что на заводе происходит саботаж. Он решил отыграться на женщинах, мужчин он побоялся задевать. Он конечно знал, что Германия проигрывает в войне. С востока уже не привозили дармовых рабочих, а их у него не хватало. Очевидно, это было главной причиной моего спасения. Покричав ещё немного, он отпустил меня. Мастер тут же велел идти работать на своё место. Рабочие встретили молча, но я видел, что они не были против моего поступка. Некоторые, проходя мимо, незаметно пожимали мне руку. Я хорошо относился к бельгийцам, голландцам и датчанам. Они спокойные высокие парни работали тут уже давно и имели тесные связи с немецкими рабочими. От них они узнавали о движении фронта на запад. А мы узнавали новости от этих парней. Я верил, что рано или поздно наши победят. |