За границей - 47

17/5 апреля.

 Здешний русский архиерей Кирилл, с которым я хорошо познакомился и у которого часто бываю, рассказал между множеством поучительных рассказов, следующее:

 "Молодой, хорошо образованный человек поступил лет двадцати двух в монастырь. Попал он к старцу почтенному, у которого пробыл долгое время. Старец был ему полезен, направил на истинный путь, установил его и вскоре умер. И вот пять лет чистой жизни молодого монаха обратили внимание начальства, и его назначили на должность, где он был независим.

 Он почувствовал себя отличенным и радовался, что заслужил это и что Господь дал ему быть лучше других. И вот уже дьявол вселился в него, а за ним самолюбие и гордость. Дьявол вселяется всегда тихо и незаметно, подносит одуряющий напиток.

 Далее у молодого человека явилось желание уделить другим своей чистоты и крепости в борьбе с жизнью. Захотелось ему вернуть заблудших, спасать погибающих; и он образовал около себя кружок, преимущественно из женщин.

 Чем же это кончилось? Не было ни одного плотского греха, который бы он не сотворил с ними. Он достиг до последней черты, далее которой уже невозможно было идти. Затем он начал издеваться над Божеством -- и вера его пропала. Критикуя Евангелие, он осуждал Христа, язык его не мог удерживаться от богохульства, от самых наглых ругательств над иконами, Св. Писанием и пр.

 При таком нравственном падении мог ли он любить Христа и жить с ним в мире? Бес настолько овладел им, что сделал его своим орудием, чтобы отвратить людей от Христа. Думал ли он, что когда-нибудь дойдет до этого?.."

 ...Ольга, друг мой, не забывай Бога; у него проси помощи. Оставишь Бога, и Бог тебя оставит.

 ...Я вырвал тебя из родной почвы, захотел тобою наслаждаться, задумал тебя образовать и учить, и сам падал все ниже после каждой проповеди, и упал так, что не могу подняться. Чувствую, как велико мое падение, вижу грязь, в которой лежу, стыдно смотреть на других и на себя, и нет сил встать.

 ...Как могу я молится и смотреть в глаза Христу?

 Только милость Господа может поддержать меня.

 Молю тебя, Боже, поддержи меня и не дай совершенно погибнуть. Молю Тебя, спаси Ольгу и детей наших. Да не падет мой грех на них...

 В минуты, когда я мечтал избавить тебя от соблазна, я увлекал тебя за собой в бездну греха. Всегда чистые чувства мешались с плотской страстью.

 Привожу слова Иннокентия из его сочинения "Последние дни земной жизни Христа".

 "Таково правосудие людей века. Думают, что все сделано с их стороны, между тем как не хотят сделать именно того, что должно. Все усилия Пилата к освобождению Иисуса Христа представляют жалкую борьбу своекорыстия с чувством долга. Видишь человека, который мучит себя, устремляется во все стороны, обращается с распутья на распутье, чтобы выйти из пропастей, в кои зашел добровольно; но не хочет возвратиться на путь правды, который лежит перед его очами и на который зовет совесть".

 Путь правды -- есть путь Христов, Христос есть царь правды.

 Может ли быть что-либо лучше этих слов в моем настоящем положении. Ольга является жертвой моих домогательств и моей настойчивости и обречена на мученичество.

 Как в царской одежде, она в одежде барыни, в терновом венце супруги; избичеванная, разлученная с друзьями и родными, молча и смиренно ждет она своего приговора.

 И я, как Пилат,-- в нерешимости. Кричат кругом: "Распни, распни! ...ты не друг будешь искусству и изменник ему". Какжена Пилата, совесть просит не давать невинного в жертву безумных требований. Голос совести заглушён криком выгоды, и я, как Пилат, умываю руки для успокоения совести в знак того, что не повинен в крови праведника, и готовлю ей смертный приговор, ищу выхода и не иду путем правды...

 "Таково правосудие людей века. Думают, что все сделано с их стороны, между тем как не хотят сделать именно того, что должно".

 Подписать приговор Ольге -- все равно, что отдать ее на смех, оплевание и бичевание толпы. Мое участие в ней тогда, когда она будет на кресте, то же, что губка с желчью, подносимая воинами Спасителю. Только жениться -- будет путь христианский и путь правды. Все остальные дороги будут только распутья. Пока в Пилате происходила борьба, он возбуждал к себе сожаление, но с умытием рук чувство сожаления превращается в негодование.

 Мой грех чернее греха Пилата. Для Пилата Христос был постороннее лицо, и Пилат не был просвещен светом религии Христа.

 А я?.. Пилат произносил приговор телу и не грешил против Св. Духа. Я же развращаю и гублю душу, согрешаю против Св. Духа, который Господь вдохнул в человека.

 И так может ли успокоить мою душу какое бы то ни было материальное обеспечение Ольги, которое предлагают близкие мне люди, чтобы разъединить нас. Ясно, что оно только избавит ее от нужды, но тело и душа будут загублены. Помещение Ольги в магазин и всякое такое устройство -- будут только заводить глубже и глубже в лабиринт. Этими распутьями дойдешь только до большего мрака, падешь в такую трущобу, где не будешь уже слышать голоса с праведного пути; и состояние души будет безнадежно.

 Я вижу, что Господь еще раз открыл мне свет, разогнав тучу над моей головой. Еще раз я познал путь свой. Дай мне, Боже, тихой, покойной и твердой воли Твоей святой, с которой Ты переносил свои мучения. Претерпев до конца, и я, по Твоему обету, найду в душе мир и покой.

 Верю я, Господи, в то, что в искушениях, как в огне, закаляется и крепнет человек. Верю, что Ты попускаешь искушение не свыше сил наших. Верю, что, идя в Господе, можно дойти до истины и правды, и никаким другим путем. "Обнаживший меч от меча погибнет". Верю, что всякое дело, всякий идущий должен держаться за Тебя, и без Тебя, Боже, все даже добрые начинания пропадут. "Аще не Господь созиждет дом сей, всуе трудится зиждущий".

 Прожив до двадцати пяти лет, я укреплялся, почувствовал силу, надеялся на нее; и от силы погиб, мечтал, увлекался, горел желанием сделать добро, но надеялся не на Тебя, Господи, а на свое умение, понимание, и то, что я считал добрым делом, привело меня к гибели; светлый источник обратился в нечистоты. Шел я путем милосердия и любви -- дошел до жестокости и душевного разлада. Шел путем целомудрия -- дошел до разврата. Вижу, что Ты один всесилен; Твой только путь есть путь правдивый. В своем раскаянии вижу Твое к себе милосердие; вижу, что, кто забудет Бога, того забудет Бог; кто оставит Бога -- того и Бог оставит.