Киев. 1880-1892 - 34

 Возвращаюсь к сезону. В феврале 1887 года Новиков-Иванов праздновал двадцати-пятилетие своей артистической деятельности. Оно, конечно, -- отчего таких именин и не праздновать, но дело в том, что Новиков-Иванов превзошел даже Антона Антоновича, ибо праздновал именины не только на "Антона и на. Онуфрия", но и в день еще какого-то святого. Так, празднование это происходило в Киеве два раза: при антрепризе Сетова и при антрепризе Ларина-Ларионова, да еще один раз Новиков-Иванов праздновал это событие и в Одессе. При вторичном праздновании я спросил его об этом и получил объяснение, что первое празднование относится к моменту окончания им театральной школы, а второе, уже настоящее, с момента его первого выхода на сцену в качестве драматического артиста. Как-бы то ни было, но празднование первого юбилее в Киеве прошло более чем незаметно, если не считать значительного сбора в театре.

 Из событий сезона в опере особенно памятны мне бенефисы г. Тартакова; все они сопровождались таким обилием ценных вещей, что, по окончании сезона, перед выездом из Киева, артист свез на сохранение в банк громадный сундук, наполненный серебром; подносила не мало публика, но все-же, главным образом, подношения шли от поклонниц; на одном из таких подарков я даже помню следующую надпись: "от киевлянок, умеющих ценить человека"! В каком смысле надо понимать эту надпись -- решать не берусь; киевлянкам это лучше известно.

 Постом в Киев опять прибыл Андреев-Бурлак и дал два вечера в театре Сетова. Успех артиста, по прежнему, был громаден. На втором вечере был такой случай: при выходе артиста на сцену к ногам его упал апельсин, Бурлак счел это за личное оскорбление, поднял апельсин и бросил его обратно в партер. Дежурный пристав, узнав, что апельсин бросила какая-то дама, подошел к ней с требованием объяснения ее поступку. Дама пренаивно объяснила, что она бросила Бурлаку апельсин, желая этим выразить ему свой восторг и полагая, что это равносильно бросанию цветов и букетов; "в руках у меня был апельсин -- я его и бросила, будь другая вещь, я все равно бросила-бы" заявила она, "но если г. Бурлак обиделся -- я готова просить у него извинения". И действительно, в антракте за кулисы явилась, как оказалось, интеллигентная дама, и, в присутствии многих лиц, попросила Бурлака простить ей ее поступок, учиненный в порыве увлечения.

 Из драматических артистов, посетивших Киев постом, могу указать на немецкого артиста Поссарта, успех которого был весьма значителен. Я лично особенно помню его по художественному исполнению роли раввина Зихеля, в пьесе "Друг Фриц". (Из русских артистов эту роль замечательно играл Правдин).

 В конце апреля в Киев во второй раз прибыло товарищество артистов, под распорядительством Соловцова или, как его для краткости называли, Соловцовское товарищество. Товарищество это в первый свой приезд настолько себя хорошо зарекомендовало, что публика, видя весь прежний состав (г-ж Глебову, Рыбчинскую, Звереву, Давыдова, Киселевского, Рощина-Инсарова, Соловцова),-- охотно посещала театр Серова, где играло это товарищество и сборы, не смотря на стоявшия в то время сильныя жары, были прекрасны. Труппа оставалась до половины мая, дав три спектакля сверх назначенных.

 Из новых артистов, впервые выступивших в этот приезд товарищества, считаю нужным указать на г. Лошивского. Это был псевдоним некогда известного театрала и автора романсов Шиловского. Свои романсы он пел на сцене под аккомпанимент гитары; в его исполнении была масса чувства, задушевности и грации. Один раз он даже пел романс на итальянском языке (в пьесе "Вечер в Соренто"). В дивертисментах г. Лошивский имел большой успех, равно как и г. Киселевский, по примеру прежних лет, читавший -- "Охоту". Г. Соловцов тогда еще "Поросенка" и "Индюка" не читал и потому в дивертисментах участия не принимал.