В Кенигсберге - 6

 По-видимому, за год враждебное отношение пруссаков очень сгладилось, и в Кенигсберге всем жилось весело. Оказывался большой выбор в развлечениях и обществе, от грубых кутящих компаний до более утонченного щегольского кружка Орлова, от общества приказных до молодых тружеников, только начинавших открывать дорогу русской университетской науке.

 С широкими замашками вельможи Корф устроил себе настоящий двор, более шумный и блестящий, чем двор любого немецкого князька. Соединять общество разных наций, роскошью и любезностью примирять немцев с русскими сделалось задачей его деятельности. Праздниками, балами и обедами он привлек в Кенигсберг все окрестное прусское дворянство, отчасти даже знать королевства; польские паны с семьями приезжали издалека на кенигсбергское веселье. Проезд через город всякого значительного лица, русского или иностранного, прибытие немецкого графа или князя, русского генерала, отправлявшегося к армии, -- все это служило поводом к веселью, помимо царских торжественных дней и русских церковных праздников. А появление графини Кейзерлинг, завладевшей губернаторским сердцем, совершенно сбивало с ног танцоров и закруживало служащих в вихрь увеселений.

 Балы в замках открывали старички-генералы чинным строгим польским и несколькими менуэтами; затем они усаживались за карты, а бальный зал с дамами и девицами предоставлялся молодежи. Все дамы, имевшие приезд ко двору наместника, принадлежали к родовитому титулованному и нетитулованному прусскому дворянству; наша армейская молодежь заминалась в обхождении с чопорными баронессами и графинями и больше поглядывала на них из-за дверей. Первое время отплясывали молодые генералы, И. И. Панин, грозный Вильбуа да адъютанты пощеголеватей; но генералов не хватало на всех дам, и первейший щеголь Орлов энергично заставлял танцевать неразвязных кавалеров. Понемногу все обошлись и пообтерлись с мемуаристом во главе и заскользили по паркету вслед за щеголями.

 Балы сменялись блестящими маскарадами, с модными кадрилями из одинаково костюмированных пар. Из Берлина приехала труппа немецких актеров, нарочно выписанная Корфом для увеселения общества. Наши армейцы, громадное большинство которых не видывало театральных представлений, впервые познакомилось с этим увеселением. Тотчас затеяли свой любительский русский спектакль под предводительством Орлова; разучили даже трагедию "Демофонт"; уже Болотов весь погрузился в театральные хлопоты; но по какой-то таинственной причине спектакля не разрешили.

 Центром шумного веселья был многолюдный кружок, сложившийся в канцелярии и за обеденным столом на казенный счет. Взбалмошный и крикливый Корф, в сущности, свободно держал подчиненных; к его адъютанту, Болотову, Олиным приходили поболтать Орлов и его приятели, студенты, товарищи-офицеры из армии, моряки эскадры Полянского, являвшиеся по командировкам и имевшие дела в канцелярии, приходили прусские пленные офицеры, освоивавшиеся со своим положением. Так граф Шверин, сын знаменитого фельдмаршала Фридриха II, сделался закадычным другом своего стража Орлова и приятно проводил время в плену, играя выдающуюся роль на всех праздниках. Это была очень своеобразная школа светской и общественной жизни, обходительности и такта, расширявшая общественные интересы и потребности разнообразно толкавшегося здесь русского люда.