Походы Апраксина - 4

О численности армии Болотов сперва приводит официальные списки того времени, по которым оказывалось до 134 тысяч, но затем оговаривается, что ни в одном полку не было полного комплекта людей, и потому на деле в армии стояло в строю едва ли две трети того, что числилось по спискам, то есть не более 100 тысяч человек; это подтверждается и новейшей историей похода.

 С первого дня похода обозы сделались самым больным местом начальства и подчиненных. При большом количестве крепостной прислуги, поваров, лакеев, имевших тоже свой скарб, тогдашний полковой обоз из тяжелых громоздких повозок, кишащий пестрым народом, передвигался шумно и беспорядочно, как орда старых времен. Вслед за каждым полком тянулся подобный обоз с полковыми вещами и с частным живым и движимым имуществом и сильно замедлял движение как своего полка, так и другого, который следовал за ним по пятам по той же дороге; если этот последний обходил в марше обоз своего предшественника, то случалось, что, отставая понемногу, обозы двух, трех полков перепутывались между собой, опаздывали на стоянки, заставляли людей пролежать всю ночь на воздухе под дождем и являлись на место только утром, когда готовились к выступлению. Дивизионное начальство несколько раз повторяло требование сокращать число повозок; офицеры же яростно отстаивали свое добро и часто успевали в этом. После обычной терпимости к привычкам дворян помещикам первое строгое предостережение показалось весьма несправедливым; оно застигло людей врасплох перед самым выступлением; приходилось распускать крепостных на все четыре стороны и бросать ценные вещи; перспектива никому не улыбалась, и полковые командиры сами бывали укрывателями ослушников. У самого Апраксина было 250 подъемных лошадей, 30 верховых и 120 человек ливрейной прислуги; о простых рабочих он и не упоминает[1].

 От гонения на обоз страдали главным образом мелкие чины, люди, не пользовавшиеся расположением полкового начальства или не умевшие отделаться от строгостей. Но и покровительствуемому судьбой Болотову не довелось избавиться от убытков; он принужден был отобрать почти целый воз ненужных в походе вещей, в том числе несколько десятков книг, и оставить все это на мызе немца-товарища; тот заверял, что вещи сохранятся в целости; однако все они пропали там безвозвратно.