Аспирантская благодать - 1

Глава 12. Аспирантская благодать

   Будучи на бумаге аспирантом МИИГАиКа, на деле я продолжал работать в ГАИШе, где все было знакомо и привычно. Таким образом, два года работы в штате и три года очной аспирантуры слились для меня в единый 5-летний период жизни, который справедливо назвать ГАИШевским.

   Помимо работы над диссертацией, перво-наперво надо было решить проблему крыши над головой. В аспирантуре у меня появилось свободное время, чтобы заняться этим вплотную, но что именно надлежало предпринять? Мать Ирины -- Инна Петровна -- даже слышать не хотела о возможности нашего отъезда из Сокольников. Она была убеждена, что всю оставшуюся жизнь Ирина будет пришпилена к ее юбке. Но существование за выгородкой на четырех квадратных метрах, где негде было даже повернуться, не казалось мне приемлемым вариантом. Так продолжаться не могло. Ирина была индифферентна к происходящему. Тогда я решился на крутой поворот. Я уехал жить к маме в Трубниковский. Семья оказалась на грани развала на второй год после рождения Кирилла.

   Мама предложила пробиться на прием и проконсультироваться с депутатом. Среди депутатов по нашему округу -- не помню уж теперь какого уровня -- был известный драматург Афанасий Дмитриевич Салынский (1920-1993) -- тогда главный редактор журнала "Театр" и автор произведений на морально-этические и социальные темы. Он был широко известен своей патриотической пьесой "Барабанщица" (1958). Нежданно-негаданно Салынский сам предложил посетить нас дома, чтобы ознакомиться с жилищными условиями на месте.

   Мы выразили надежду, что рано или поздно в нашей коммунальной квартире в Трубниковском освободится маленькая комнатушка, и ее можно будет заполучить. Депутат был предельно откровенен и отверг такую идею как совершенно нереальную. "Я не должен этого говорить, но для вас есть единственный реальный путь -- вступить в жилищный кооператив". "А деньги откуда?" "Взять в долг. Лучше иметь долг, но жить нормально, чем не иметь ни долга, ни жилья".

   Салынский предложил, обещал и действительно сделал так, что я был принят в жилищный кооператив Союза писателей. Для этого пришлось прежде всего создать перенаселение у нас в Трубниковском, т.е. прописать в одну 21-метровую комнату и жену Ирину, и сына Кирилла. Это было ужасно: горькие рыдания Инны Петровны, нерешительность Ирины, возражения ее отца Андрея Александровича, который, конечно же, на всякий случай поддакивал жене. Я твердо стоял на том, что в Сокольники никогда не вернусь. Или общая прописка в Трубниковском, или жизнь порознь без перспектив. Инна Петровна не переставала рыдать, но сдалась.

   Не в пример многим другим секретарям и деятелям Союза писателей, А.Д.Салынский был для своей эпохи исключительно прогрессивным человеком. В 1963 г. под занавес хрущевской оттепели он опубликовал острую злободневную пьесу "Ложь для узкого круга". Наши добрые с ним отношения сохранились надолго. Весной 1979 г. Салынский пригласил меня к себе на дачу в Переделкино, чтобы за вкусным обедом и прогулкой обсудить детали поведения его нового героя-ученого -- что может и чего не может быть в кругу физиков. В ту встречу он подарил мне свой томик "Драмы и комедии" (Москва, Искусство, 1977) с надписью:

   "Дорогому Александру Гурштейну, сохранившему в генах отцовскую страсть к литературе. С уважением А.Салынский. 29.3.79".

   Будучи уже в 90-е гг. сам депутатом и несколько раз крупно помогая своим избирателям с жильем, я всегда мысленно равнялся на пример А.Д.Салынского.

   В 1982 г. Салынский пригласил нас (мы были уже с Олей) на премьеру своей пьесы "Летние прогулки" в Малом театре с Виталием Соломиным в главной роли. Запомнилось, что мы сидели на прекрасных местах не то во втором, не то в третьем ряду партера. Ушел А.Д.Салынский из жизни в 1993 г. в возрасте 73 лет. Его пьесы были глотком свежего воздуха в затхлой атмосфере советской драматургии.

   А.Д.Салынский был отнюдь не единственным писателем, который консультировался со мной по астрономии. Можно сказать, мне везло на подобные встречи. Еще один пример -- известный тогда детский писатель Георгий Александрович Балл (1927-2011). Не знаю, кто рекомендовал ему обратиться именно ко мне, но он позвонил и попросил о встрече. Задумчивый и философичный, Балл провел у нас на улице Рылеева много часов в расспросах о различных астрономических явлениях. Не помню уже, над чем он тогда работал. Помню только, как он увлеченно рассказывал о своих регулярных визитах в Беловежскую пущу и учил меня, как это лучше организовать.

   Ценный житейский совет Салынского о возможности вступления в кооператив радикально изменил направление моих усилий. По этому поводу, с подачи Салынского, я несколько раз общался с широко известным в литературных кругах секретарем Московского отделения Союза писателей по организационным вопросам Виктором Николаевичем Ильиным (1904-1990). Именно Ильин, как рассказывали, однажды пожаловался Сталину на аморальное поведение многих писателей, на что Сталин ответил: "Других писателей, товарищ Ильин, у меня для вас нет".

   Ильин был генерал-майором госбезопасности и заслуженным работником культуры РСФСР. Участник гражданской войны. Служба в органах отмечена орденами, почетным оружием и девятью годами заключения (по его словам, отказался давать ложные показания против друга). Ильин добросовестно исполнил поручение Салынского, и молодая семья сына писателя Гурштейна была общим собранием пайщиков принята в писательский жилкооператив. Через год стало ясно, что постройки очередного кирпичного корпуса этого престижного кооператива у метро "Аэропорт" придется ожидать, возможно, десятилетиями. Хоть деньги, слава Богу, не пришлось вносить авансом.