Оазисы добра и правды в моих университетах - 17

Продолжавшееся девять суток наше путешествие завершилось на станции Чамалган.
Здесь нас встретили работники совхоза: директор П. Михалкин и председатель рабочкома А. Нестеренко. Передаю слово Сергейчику. Он писал в воспоминаниях:
«На двух грузовиках, оборудованных под перевозку людей, два часа преодолевали мы семьдесят километров по разбитым степным дорогам. Когда машины остановились, первым ступил на землю отделения совхоза «Илийский» его директор П. Михалкин. «Здесь вы будете жить», объявил он. – На всем обозримом пространстве - ни дома, ни деревца, ни кустика – голая степь, да в отдалении поле зреющей пшеницы, а вокруг - ковыль и ажурные клубочки перекати-поле. Машина, на которой мы прибыли, стояла около громадной цистерны и небольшой саманной постройки. Других признаков первого отделения совхоза «Илийский» не просматривалось. В руках у ребят появились лопаты, зазвенели топоры. Поставили две палатки, оборудовали кухню, соорудили туалеты и собственный «илийский» душ. Для питья воду привозили из Алма-Аты, а для душа, если удавалось, воду брали из колодца, который вырыли Эдик Капский, Валя Подугольников и Нигмет Казетов. Удавалось очень редко, так как воды в вырытом колодце набиралось лишь два-три ведра в день. Первым холодную воду из колодца попробовал Сергей Гарин. Попить колодезной водицы нередко заезжали к нам директор и главный агроном совхоза».
Рассказ продолжаю я. «Вкусно кормили нас наши поварихи – Катя Жачкина и Валя Сизова. Стоило услышать призывной стук об обломок рельса, как вся команда устремлялась в «столовую», чтобы успеть захватить кем-то из нас привезенную из Москвы огромную керамическую кружку, вмещавшую один литр кипятка. Едва ли это чудо доставалось своему хозяину - оно позволяло протянуть блаженство чаепития на довольно продолжительное время. Был у нас в отряде скромный парень – Саша Судейктн. При раздаче, когда наша повариха Валя Сизова наливала в его огромную миску первое, он говорил: «И второе туда же». – «Может, и третье?» - улыбалась Валентина. «Нет, третье не надо», - не улавливая иронии, отвечал Саша. Однажды во время моего дежурства по столовой на завтрак не явились Женя Платов, Марат Чешков и Валя Подугольников. Пошла я в ребячью палатку позвать их к завтраку. «Разве не видно, что господа почивают?» - донеслось возмущение из-под одеяла. «Ваш выбор, «господа», - вы остаетесь без завтрака», - отвечаю, уходя. Одеяла, как ветром, сдуло. Железным было наше студенческое правило: «Лучше переспать, чем не доесть».
Первым делом, которое поручило нам руководство совхоза, была уборка сена.
 Отважные ходили на это поле пешком, а ленивые добирались в тележке, «запряженной» трактором. Тележка и мы, сидевшие в ней, подвергались чудовищной тряске, и все-таки мы предпочитали езду ходьбе. Закрываю глаза и вижу: снующие по полю фигурки наших ребят с вилами и возвышающуюся над ними долговязую фигуру нашего командира – Льва Краснопевцева, самого сноровистого сельского труженика. Но и он после двухнедельной работы оказался в долгу перед совхозной бухгалтерией: мы гораздо больше проели, чем выработали. Пришлось нам осваивать тонкости уборки скошенного сена. Немного потребовалось для этого времени, очень быстро мы научились выполнять, а потом и перевыполнять норму.