Оазисы добра и правды в моих университетах - 11

Археологическая экспедиция в Новгороде
Лето 1955
Заканчивая второй семестр первого курса, я знала, что мне нужно работать, чтобы обеспечить свое существование и хотя бы немного обновить свой гардероб. Я попросила в деканате разрешение на досрочную сдачу весенней сессии, чтобы уехать на заработки. На доске объявлений я увидела приглашение всех желающих на работу в течение всего весенне-летнего сезона в Новгородской археологической экспедиции. Это было детище А.В. Арциховского. Я поехала в Новгород.
«Археология – это история, вооруженная лопатой» - эта фраза А.В. Арциховского была широко известна.
Я работала в раскопе под руководством Юлии Леонидовны Щаповой. Вначале мне никак не удавалось заворачивать найденные находки так, чтобы содержимое моих пакетов не вываливалось еще до приближения их к транспортеру. Будущий доктор исторических наук Ю.Л. Щапова требовательно «учила» меня этому, как вскоре оказалось, нехитрому делу. Вот он этот транспортер, на который очень скоро мои свертки доходили в сохранности. И Юлия Леонидовна, по молодости нетерпеливая учительница, очень скоро сменила гнев на благосклонность. Но я предпочла перейти на другой участок работы, туда, где осуществлялось комплектование керамических черепков, костей по принадлежности их к определенным предметам, видам животных, берестяных грамот, украшений и т.д. Перешла потому, что руководил этой лабораторией милейший Михаил Никанорович Кислов (Мухомор – была у него кличка). Удивительнейшая личность!

Михаил Никанорович часто приходил в лабораторию, наблюдал за моей работой и однажды изрек: «Ваше молчание, Катя, многоговорящее. За Вами интересно наблюдать, когда Вы работаете». В один из своих приездов в Новгород наблюдал за моей работой и Артемий Владимирович Арциховский. Он настоятельно советовал мне специализироваться по кафедре археологии. А.В. Арциховский, М.Н. Кислов, а потом и М.Г. Седов, мой научный руководитель, находили значительным мое внимание к деталям.
Местом нашего проживания был Новгородский Кремль, окруженный широкими стенами. На верхней площадке этих стен свободно могли разъехаться две конные упряжки. Мы свободно гуляли по этим стенам, постоянно видели знаменитый Софийский собор, колокола, памятник, посвященный тысячелетию России. Экскурсию по территории Кремля и его музею проводил Артемий Владимирович.
Нашим обиталищем была огромная палата на втором этаже кирпичного здания старинной постройки, расположенного на территории Кремля. Мужскую и женскую половины этой палаты разделяла тяжелая брезентовая ширма. Как и в те далекие годы передо мной клочок бумаги, в которую в раскопе мы заворачивали находки. Он был приколот к брезентовой ширме и на нем два ярких четверостишия И.С. Никитина:
Коль любить, так без рассудку,
Коли спорить, так уж смело,
Коль грозить, так не на шутку,
Коль карать, так уж за дело,

Коль ругнуть, так сгоряча,
Коль рубнуть, так уж с плеча.
Коль простить, так всей душой,
Коли пир, так пир горой!

Эта реликвия путешествует со мной более полувека. Я смотрю на этот клочок бумаги и слышу, как после сигнала «подъем!» за ширмой звучит яростная брань – это наши мужчины прилагают немалые усилия, чтобы освободить штанины своих рабочих брюк от мокрых узлов, которыми мы крепко завязали их ночью, возвратившись из нашего плавания на шлюпках по Волхову. Начинались эти плавания после ужина, когда можно было, сидя в шлюпке, наблюдать удивительные, всегда разные вечерние закаты. Мы все были убеждены – таких закатов не бывает больше нигде. Закаты северной России! Потом я наблюдала их, посетив Петрозаводск и Кижи. А в Новгороде, наблюдая закаты севера России, я про себя твердила строки поэтического описания их К. Симоновым. «Почему ты на Север не ездила раньше со мною?», - вопрошал герой его «Пяти страничек» к своей бывшей возлюбленной. На русский Север стоило съездить и не один раз! Там хорошо сохранившееся прекрасное начало начал Святой Руси. И природа, воспетая поэтами, композиторами и запечатленная живописцами.
Правилам гребли на речных шлюпках нас обучили в здешней секции. Увлекалась греблей женская половина экспедиции. Мужчины предпочитали отдать это время крепкому сну. Плывем по ночному Волхову, в воде отражаются полосы от освещенных окон кремлевских палат, и в этом свете видно, как играет рыба, высоко вспрыгивая над водой. Рыбы в Волхове было много, особенно щук. Молодые особи ее, заигравшись, часто оказывались в нашей шлюпке. Мы приносили этот молодняк в наше обиталище и завязывали щук тоже в рабочие штанины наших любителей сна. Они строго следовали студенческому правилу: лучше переспать, чем недоесть.
По очереди мы дежурили по столовой. Дежурные обязаны были поставить на кухню недостающие продукты, приобретая их в магазине и на рынке, и осуществлять три раза раздачу готовой пищи. Пищу готовили повара – специалисты и готовили прекрасно. Так прекрасно, что многие, особенно ребята, очень затруднялись ограничивать свои аппетиты. Ухищрялись по-всякому, чтобы заполучить не одну, а две-три добавки. Большее количество порций удавалось заполучить только Геннадию Бочарову. Это был неутомимый работник, жизнерадостный спортсмен-альпинист, высокий молодой человек, хорошо сложенный, упитанный, но не за счет жира, а за счет развитых мышц. Когда на подносе проносили мимо этого жизнелюба и гурмана тарелки с первым, он ставил около себе три тарелки. Тарелок со вторым около него оказывалось до семи штук и стаканов с компотом тоже. Никто не решался посягнуть на «батарею», сооруженную Геннадием из тарелок и стаканов. И вот почему: ногти на больших пальцах его рук выпукло и широко охватывали почти всю их верхнюю часть. Геннадий облизывал ноготь на большом пальце правой руки и опускал его в тарелки со вторым и в стаканы с десертом. Если бывали на ужин пироги (вкусные – язык проглотишь!), то же самое Геннадий проделывал и с пирогами. Прияв сию пищу, Геннадий выползал из столовой и укладывал свое чрево на «брюхомялку» - так называлась широкая доска, по соображениям безопасности в виде ограждения прибитая к высоким кольям вдоль раскопа. После сытного обеда на «брюхомялке» собиралась немалая компания гурманов. Где-то у меня затерялся снимок этой панорамы.