Пионерский лагерь - 2

На фото: Первый в жизни самолет. Приз за первое место в конкурсе. Пионерский лагерь Осипенко

 Но тогда, в 1960-ом мы беззаботно радовались морю и готовили с нашими пионерами то капустники, то "зримые песни", то конкурсы танцев, маскарадных костюмов, то концерты и поэтические вечера. Особый успех имел совместный спектакль двух старших отрядов под названием "Эволюция танца". Илья написал отличные и очень смешные стихотворные тексты, хореограф поставила нам танцы разных времен и народов - от первобытных до рок-н-ролла. Целью мероприятия было, конечно, показать настоящий и красивый рок, подвергавшийся в то время страшным нападкам. Для этого мы как будто высмеивали его, сравнивая с первобытными танцами дикарей, но при этом и танцы дикарей, приближенные к африканским, тоже должны были быть красивыми. Не говоря уже о роке. Откуда взялся хореограф?

  Дело в том, что в любом пионерском лагере с самого начала смены все начинали готовиться к отчетному концерту и отчетной выставке. Подготовка велась в многочисленных кружках, которыми руководили зачастую опытные и талантливые люди. Мало кто бы отказался в трудные и голодные времена провести все лето в красивом месте на всем готовом, занимаясь не слишком обременительным, а то и приятным делом, да еще и деньги какие-то за это получить. Лагерная страда для многих становилась эквивалентом зимних ёлок для актеров. В пионерских лагерях мне приходилось встречать замечательных хоровиков, музыкантов, хореографов, актеров, тренеров, художников, фотографов, мастериц-рукодельниц...Под их руководством и выискивались способные ребята, готовились номера художественной самодеятельности, рисовались картины, делались поделки. Так и в "Осипенко" нашелся хореограф. А режиссерами были мы сами. Ребят идея вдохновила, и они очень хорошо репетировали. Спектакль удался, в ереси нас не заподозрили и наградили участников полетом на небольшом самолете. Над морем. Для меня это было впервые.

  Еще вспоминаю, как мы готовились к карнавалу. Он был конкурсный, и я придумала одеть свой отряд голландскими цветочницами. Поехала в ближайший от лагеря город - Бердянск, отыскала в городской библиотеке какие-то книжки про Нидерланды, срисовала фасон голландской шапочки (это был самый трудный элемент костюма). И надо было видеть, с каким энтузиазмом и трудолюбием девочки кроили, шили и красили костюмы и делали тюльпаны. Благо, все необходимые материалы нашлись в богатых закромах лагеря. А самую толстую девочку нарядили пастором ("антиклерикальная направленность карнавала"), и она шла во главе шествия - смешная и торжественная, и для нее цветочницы танцевали свой танец с тюльпанами. Огромным тортом наградили нас за лучшие костюмы.

1960. Танец голландских цветочниц на карнавале в пионерском лагере Осипенко

   Но, несмотря на творческие удачи в работе, лучшими днями для вожатых в "Осипенко" считались выходные. За две смены по 40 дней их набегало не так уж и мало. Поскольку отдельного от пионеров жилого места у меня в лагере не было (вожатые жили, как я уже сказала, вместе с отрядом), свободный день я проводила на море, захватив с собой книжку и что-нибудь перекусить. Уходила в сторону от места, где купались дети (пляжи, кстати, были для мальчиков и девочек раздельные, медицинские, как тогда их называли, купались все голышом), и валялась на песке, плавала, смотрела на море, читала. Рядом - ни души. Иногда, правда, выходной совпадал с кем-нибудь из приятельниц, и мы уже вдвоем валялись на песке и поверяли друг другу свои девичьи тайны. А один раз даже выбрались в Бердянск - кутить в ресторане. До тех пор в ресторан, как и на борт самолета, нога моя не ступала ни разу, и даже в голову не могло прийти, что это возможно, хотя в те годы удовольствие это было не из дорогих. Но, во-первых, денег не было даже и маленьких, а, во-вторых, в рестораны, ввиду их малого количества, трудно было попасть. Поэтому выход в Бердянск казался событием. Еще надо было туда добраться из нашей Мерликовой балки и добраться "в час между волком и собакой", то есть между днем и вечером, к открытию, иначе могли остаться без мест. И вот мы за вожделенным столиком с не слишком свежей скатертью и каким-то сиротливым: на нем только вазочка с хилым цветочком. Приборы и бокалы приносят, как оказалось, вместе с едой и вином. Пусто и вокруг: то ли мы слишком рано пришли, то ли заказали отдельный кабинет, опасаясь приставаний, но при этом тайно мечтая о романтических знакомствах. Долгое и томительное ожидание заказанного антрекота, быстрое его уничтожение, ординарное вино и залежалые невкусные пирожные с холодным чаем - и вот уже кончен бал, и нам совершенно нечего делать в этом унылом белом особняке с голыми стенами, голыми полами и голыми столами. Надо было как-то добираться до лагеря...

  Получалось, что песни и танцы у костра, уха на берегу моря, совместные с пионерами праздники куда веселей, чем кутеж в ресторане.

  В какой-то мере "Осипенко" был образцовым пионерским лагерем по многим параметрам, но, тем не менее, ощущение, что ты находишься во вражеском стане, и тебя каждую минуту могут засечь, присутствовало. Особенно после смены уже в Москве, когда мы, бывшие вожатые и педагоги, собирались в клубе КГБ на репетициях отчетного концерта, когда огромный зал заполнялся сотрудниками и начальниками и когда бывшая старшая пионервожатая Миля, работник Клуба, пыталась привадить нас всех к постоянному посещению культурных мероприятий Клуба. Я даже и не прочь была и кино посмотреть, и на концерт прийти, тем более, что этим самым как бы возвращалась к детским впечатлениям об этом месте, но страх разоблачения заставлял вести себя неадекватно, а именно - стараться понравиться, то есть, лавировать между заискиванием и, наоборот, панибратством. Подобное же поведение я замечу за собой в будущем и с врачами, когда окажусь в больнице, где уже не разоблачения приходилось опасаться, а смерти...