Воспоминания анархистки - 61

Вот почему своим поступком я сразу восстановила против себя и начальство, и старостат. Впрочем, моя голодовка, которую я начала на следующий день после разговора с Дуппором, продолжалась всего несколько часов. Меня вызвали из камеры, как все полагали — на голодовку, а вместо этого отвели к Татьяне в 43-ю камеру, которая теперь стала «нашей». Она была рассчитана на двоих, была светлой, с большим окном, выходившем на проходной, «банный» двор.

В этой секции коридора было четыре таких камеры. В одной жил анархист Ефим Долинский со своей сумасшедшей женой Раей Шульман, от которой отдыхал только на прогулках, «подбрасывая» ее нам. В следующей камере — мы. В третьей камере, которая была вдвое больше нашей, сидели четыре видных меньшевика: один из них, Смирнов, долгое время жил в эмиграции в Англии и был связан с тред-юнионами. Наконец, в последней камере находились брат и сестра Седерстремы. В целом же, наша «прогулка» состояла из 12 женщин и 6 мужчин — это все, с кем мы могли встречаться и разговаривать непосредственно. Знали мы друг о друге очень мало, только скупые анкетные сведения, который каждый посчитал нужным сообщить о себе, а расспрашивать — не полагалось, продолжали жить по законам конспирации.

День в изоляторе начинался рано. Утром была веселая уборка. Дежурный по камере получал щетку, подметал пол, остальные шли в умывальную комнату. Здесь встречались те же заключенные, что образовывали «прогулку», — несколько камер, расположенных рядом, не более 15-20 человек. По какому-то неписанному правилу утром все обливались холодной водой, на полу стояли лужи, слышались крики, смех, а во второй комнате работали «почтальоны»: в умывальной и в туалете пролегала единственная ниточка связи между западными и южными камерами, разделенными широким коридором, через который нельзя было перестучаться. Между тем, изоляторская почта определяла всю жизнь коллектива. Все новости распространялись через почту: кого привезли с последним этапом, кто, окончив срок, уезжает, какие вести с воли, кто кого встретил на пересылках, кто кого любит или не любит... Даже споры по теоретическим вопросам шли по нашей нелегальной почте с этажа на этаж, из сектора в сектор. Проходившие различными путями, записки связывали между собой отдельных людей и организации.