И пришлось нам нежданно-негаданно
Хоронить молодого стрелка,
Без церковного пенья, без ладана,
Без всего, чем могила крепка...
Н. Некрасов
После отъезда Литвинова в Москву для защиты дипломного проекта, на его место поселили электрослесаря. После работы он изрядно выпивал. Приглашал и нас в компанию, но мы отказывались от этой сомнительной чести. Больше всех волновался Останин:
- Нам надо настоять, чтобы его выселили из нашей комнаты: он мешает заниматься!
Мы напомнили ему, что и сам он не прочь пропустить чарку водки.
- Но я же в комнате не пью, а если и приду под мухой, так сразу же ложусь спать, - и, помолчав, добавил: - Я не люблю, когда кто-нибудь выпивает больше меня.
Как-то электрослесарь разговорился и рассказал, что раньше работал в одном из городов начальником тюрьмы, но после ХХ-го съезда его уволили из МВД, вероятно, за пьянство. Он привык к большим деньгам, и решил завербоваться на Колыму. В Сусуманском учебном комбинате он окончил курсы электрослесарей и был направлен на наш прииск. Кто-то из его слушателей спросил:
- А к высшей мере у вас в тюрьме приговаривали?
- Как и в любой другой. После суда смертника переводили в отдельную камеру и предлагали написать в Верховный Совет просьбу о помиловании. Обычно приговоренные к расстрелу писали ее, а если и отказывались, то начальство тюрьмы само писало ходатайство. Если просьбу о замене смертной казни на срок в ИТЛ удовлетворяли, смертника сразу же переводили в общую камеру, если нет - ему об этом не сообщали. Вели якобы к следователю, проводя по специальному коридору. В этом коридоре был поворот, у которого сопровождающий его конвоир задерживался. Когда смертник поворачивал в другой коридор, стрелок через амбразуру в стене стрелял ему в затылок. Затем конвоир подходил к упавшему и, если тот был еще жив, добивал его вторым выстрелом из пистолета.
Свободное копирование
