На прииске - 1

   Не сотворим себе кумира

   Ни на земле, ни в небесах:

   За все дары и блага мира

   Мы не падем пред ним во прах!

   А. Плещеев

   Вернувшись на прииск, я сразу же подготовил документы для поступления в ВЗПИ и послал их в Магадан, хотя вопрос о том, как я, ссыльный, через несколько лет поеду в Москву защищать диплом, оставался открытым. О том, что я вечноссыльный и что у меня нет ни только «серпастого, молоткастого советского паспорта», но и никакого другого документа, я нигде не упоминал. Единственными моими документами в то время были диплом об окончании техникума и справка из отдела кадров о том, что я работаю участковым маркшейдером на прииске Широком. Ждал ответа из Магадана до августа, а затем написал письмо директору филиала с просьбой выслать документы о моем зачислении. Диплом у меня был с отличием, и вступительные экзамены мне сдавать не нужно было. Через некоторое время получил пространный машинописный ответ от директора, в котором он сообщил, что в институт я не могу быть принят, так как техникум окончил по специальности «разработка рудных и россыпных месторождений», а работаю маркшейдером, то есть не по специальности. В конце была приписка: «У Пахома два диплома - ветврача и агронома, а работает Пахом в магазине “Гастроном”«. Несклонный к препирательству с ним, я сразу же послал копию документов в Москву и вскоре получил оттуда извещение о том, что принят на горный факультет по специальности «разработка месторождений полезных ископаемых». Аналогичная история произошла и с Ивановым.

   Секретарь парторганизации Магаданского филиала ВЗПИ, принимавший экзамены по истории КПСС, заставлял Иванова и меня по два раза переделывать контрольные работы, а экзамен у меня (уже после XX-го Съезда КПСС и речи Хрущева на нем) так и не принял, сказав, что я «плохо проработал первоисточники» - произведения классиков марксизма-ленинизма и неправильно усвоил постановление партии и правительства «О преодолении культа личности Сталина». Пришлось мне через полгода сдавать этот предмет в Москве. Когда мы зимой были в Магадане на экзаменационной сессии, секретарша директора, симпатизировавшая Иванову, показала копию письма в ВЗПИ (в Москву) за подписью директора филиала и секретаря парторганизации, в котором они просили, в соответствии с решением партбюро Магаданского филиала, не принимать в институт Павлова и Иванова, как антисоветских элементов, бывших политзаключенных и ссыльных.

   После ареста и расстрела Берии, я послал жалобу генеральному прокурору СССР Роману Андреевичу Руденко с просьбой пересмотреть наше дело. Я поделился этим с Иваном Петровичем Василенко.

   - Как ты собираешься послать ее? - спросил он.

   - Обычно, по почте.

   - Вот это зря! Твое письмо не дойдет дальше Сусумана. Я тоже написал жалобу, но передам через человека, который лично вручит ее секретарю генерального прокурора.