По рассказу Григория Федоровича, уже после окончания гражданской войны как-то собрались на квартире одного из своих товарищей члены Политбюро, руководители наркоматов, обсуждали политические, хозяйственные, бытовые вопросы. Только Сталин не примыкал ни к одной группе собеседников, сидел хмурый, мрачный.
- Ты что же, Коба, не присоединяешься к нашей беседе? Что тебя волнует, чего ты хочешь? - спросил его один из присутствующих.
- Мести! Хочу мести! - был его ответ.
И он мстил до конца своей жизни врагам своим и бывшим друзьям, своим обидчикам и противникам, соратникам, не проявившим своевременного восхищения его гениальностью и не спешившим прославить его имя в веках; мстил всему народу. Для Сталина - параноидной личности, склонной к раздутому самомнению и патологической подозрительности, - неограниченная власть над людьми и их мыслями была главным; ей отдавался он со всей страстью азиатского деспота. По мере продвижения к вершинам власти, Вождь накапливал в своих сейфах досье на всех без исключения врагов своих и друзей. Он был осторожен и не спешил вытаскивать компроматы на свет Божий, но знал, что наступит день, и он даст понюхать их своим гончим псам, и те ринутся с волчьей алчностью терзать свои жертвы. Вождь истреблял своих недоброжелателей и инакомыслящих небольшими группами, временно беря остальных своих противников в союзники, искусственно разжигая страсти, натравливая друг на друга, а затем по очереди отправлял их в небытие. Ему недостаточно было уничтожить своих врагов: на следствиях и судах, перед казнью сталинские опричники, изматывая свои жертвы физически и морально, принуждали к публичному самобичеванию, к униженному признанию в несовершенных ими преступлениях.
Сосредоточив в своих руках неограниченную власть, он всю жизнь боялся врагов, недоброжелателей, боялся потерять власть над людьми; с подозрением относился и к своим слугам, считая, что, как он сам делал это неоднократно, и они в благоприятный для них момент могут предать своего Вождя. До конца двадцатых годов Вождь, следуя предложению Ленина, не без коварных замыслов просил освободить его от поста Генсека, заранее зная, что большинство соратников по партии будут настоятельно просить не оставлять эту важную должность. А кто не попросит, тот будет первым кандидатом на уничтожение; остальные могут еще некоторое время жить спокойно и ждать своей участи.
В созданной Сталиным административно-бюрократической системе не было места мыслящим людям. Как в любом тоталитарном государстве, ему нужны были лишь слепые исполнители его воли: командиры и солдаты, осуществлявшие его гениальные замыслы по преобразованию правительства в отлаженный аппарат насилия, централизовано управляемый своим Механиком. Если Ленин искал единомышленников, то Сталину нужны были лишь рабски покорные исполнители. Непокорных, инакомыслящих он отсылал в небытие или в лагеря на «перековку», «переплавку». Особенно ненавистны ему были популярные люди, так как он считал, что два медведя в одной берлоге не живут, что народная любовь должна всецело принадлежать одному вождю. Жизнь любого человека он рассматривал лишь с точки зрения полезности для осуществления своих планов. В последние годы жизни Ленин предупреждал: «Сей повар будет готовить только острые блюда!» и советовал ЦК партии заменить Сталина на посту Генсека.
Свободное копирование
