Обращение в новую веру

   Тут трое урок вышли из шалмана

   И ставят суку Костю под забор:

   - Умри, паскуда, пока не заложил нас!

   Подохни, падло, или я не вор!

   Из блатного стиха

   К середине 1949 года на лагпунктах Линковом и Скрытом власть честных воров была уже подорвана и вскоре перешла к сукам. Большая часть честных воров за небольшие привилегии присоединилась к сукам, остальные были уничтожены их политическими противниками. Обычно жертвы вначале появлялись на Двойном с разорванной капсюлем стопой или изуродованной кистью руки. После лечения в больнице, дошедшие на штрафном пайке, они возвращались на Линковый, а через месяц-другой на телеге привозили в морг их трупы со шворкой на шее или с многочисленными синяками, переломами костей и разрывами внутренних органов: печени, почек, легких, селезенки, мочевого пузыря. Такая участь досталась многим наиболее стойким поборникам старой веры, непримиримым врагам нового поколения блатных - сук. Среди них были и члены банды Стального. Сначала Стальной появился в больнице с раздробленной капсюлем стопой. Еще не очень худой, он молча сидел на топчане в процедурной, опустив глаза. На широкой груди его было вытатуировано изображение пистолета с надписью: «Гадам от руки босяка». Во второй раз привезли его уже в морг. Это был обтянутый кожей скелет со странгуляционной бороздой на шее - следом насильственного удушения.

   Честные воры, сохранявшие некоторую независимость от вольнонаемного лагерного начальства, стали неудобными в лагерной системе. Высшее лагерное начальство решило прииск Скрытый и, в частности, лагпункт Линковый сделать всесоюзной кузницей по перековке бандитов в работяг, всемерно поощряя сук в избиении или физическом уничтожении не отказавшихся от старой веры блатных. Борьба была неравная, и, после трюмления честных воров, сукам, как правило, удавалось «выбить воровской дух» из своих противников.

   После жалобы Кичеджиева магаданскому лагерному начальству на избиение «работяг», его вскоре выписали из вензоны и отправили на другой прииск, откуда он прибыл. Для борьбы с остатками честных воров, бросивших на Двойном вызов лагерному начальству, начальник ОЛПа Викторов решил использовать ссученных, накопившихся в достаточном количестве на Скрытом. На Двойной он направил двух верзил Дмитриева и Еременко. Днем, когда основные бригады были на работе, «мушкетеры» принялись за дело: собрали местных сук и с их помощью по одному, по двое стали стаскивать с нар честных воров и обращать их в свою веру. Жизнь свою никто не хотел отдавать зря, и большинство честных воров подчинились насилию. Суки приводили их к вахте и заставляли одного из них бить ломом по подвешенному на тросе рельсу - «лагерному колоколу», привлекая внимание обитателей лагпункта. Затем осуществлялась процедура «посвящения в суки». Отрекавшийся от старой воровской веры блатной должен был поцеловать нож у суки и поклясться, что будет убивать всех нераскаявшихся «честных воров». Надзиратели и дежурные вахтеры не препятствовали сукам и с любопытством смотрели на эффектную процедуру «рыцарского посвящения».

   Среди честных воров были и непримиримые, измывавшиеся по любому поводу над суками и фраерами и нередко убивавшие сук. Одним из наиболее жестоких был бригадир Батычко. Его бригада работала в ночную смену, и он мирно спал, когда над ним готовилась расправа. Я работал в амбулатории и услышал, как кто-то медленно вполз в переднюю и грохнулся на скамейку. Выйдя из процедурной, я увидел Батычко. Лицо его было в синяках и царапинах, он еле шевелил губами. Расстегнув рубаху, я обнаружил, что и грудь его, и живот тоже были покрыты синяками.

   - Кто это тебя так? - спросил я.

   Он молчал. Батычко был высокого роста и крепкого телосложения. Никого поблизости не было, и я с трудом дотащил избитого до больницы. Он тяжело дышал, не отвечал на вопросы и через несколько часов умер. На вскрытии трупа были обнаружены множественные разрывы внутренних органов.

   Вскоре после этого в амбулаторию вошел надзиратель с высоким худым парнем - Захаровым, доходягой, никогда не просившим освобождения от работы.

   - Осмотри его на предмет содержания в кондее! - сказал надзиратель.

   - За что? - поинтересовался я.

   - Это я убил Батычко, - ответил Захаров, и на мой вопросительный взгляд, добавил: - Посмотри, что со мной сделал бригадир! Я был здоровым парнем, мог хорошо работать, и, когда в лагере урки стали делиться на враждующие группировки - на честных и ссученных воров, я отказался от войны с суками. Мне оставалось два года срока, и я решил их честно отработать. Со мной тогда никто по силе не мог сравниться. А сейчас посмотри, до чего довел меня бригадир. Сказал: «Если хочешь честно работать, я тебе это устрою!»

   Трудно было поверить, что Захаров мог убить Батычко один. Скорее всего, скрутили бригадира скопом, стащили с нар, накрыли одеялами, били и топтали ногами, пока не поотбивали все жизненно важные органы. А потом Захаров все взял на себя.

   Честные воры и суки уничтожали друг друга, чтобы у молодого поколения воров не оставалось выбора. Однако, суки все же старались перевоспитать своих противников, из среды которых они сами вышли, в духе новой идеологии, сделать их своими единомышленниками и помощниками, и уничтожали честных воров лишь в крайнем случае.

   К вечеру были ссучены почти все честные воры, находившиеся в зоне. Кое-кто из бесконвойных попрятался в вольном поселке. Дмитриев и Еременко ждали возвращения одного из бригадиров вензоны - Шмырева, авторитетного вора, возглавившего одну из бригад вензонников после отправки с прииска Кичеджиева. Наконец им сообщили, что бригада вернулась, и Шмырев в зоне. В окружении свиты Дмитриев и Еременко подошли к воротам вензоны и вызвали Шмырева. Тот явился с топором в руках.

   - Ну что ж, заходите, суки позорные, в гроб вашу мать! Уж одного, двоих из вас, дешевый ваш мир, я непременно уделаю, - сказал Шмырев, приказав дежурному заключенному открыть ворота вензоны.

   - Выходи из зоны. Мы здесь с тобой поговорим! - объявил ему Дмитриев.

   - А вот, куль тебе в горло, чтобы голова не качалась! Если я тебе нужен, заходи в вензону.

   Но суки не стали с ним связываться. Дмитриев сказал, усмехнувшись:

   - Никуда ты от нас не денешься! Не сегодня-завтра достанем тебя, - и спокойно удалился.

   А на следующий день начальник ОЛПа, узнав об убийстве прославленного бригадира Батычко, решил прекратить бойню и отозвал Дмитриева и Еременко обратно на Скрытый. На лагпункте Двойном установилось двоевластие. Хотя между «честными» и «суками» борьба не прекратилась, суки все же не смогли полностью захватить власть, а блатные удержать: в некоторых бригадах власть сохранилась за блатными, в других - ее захватили суки.