Тим, Кролик, три Надежды, Тонно-Молекула и другие - 13

Среди учителей попадались люди совершенно случайные или просто бледные, бесцветные, никакие. Например, в седьмом классе историю преподавала Ленина Яковлевна: как учитель –абсолютный нуль! Такой интересный предмет, а я не помню буквально ни одного живого слова из её уст. Правда, в нашем классе ей было работать особенно трудно: один из наших ребят, Стален Пупин  (да-да, именно так, имя и фамилия – подлинные. Кстати, не забавное ли совпадение:  Стален и Ленина  –  в одном помещении?!) оказался её соседом по коммунальной квартире – и продолжал на уроках ту кухонную распрю, которая велась в их квартире. Он держал себя на её уроках подчёркнуто грубо, нагло, оскорбительно, а когда мы,  одноклассники, пытались его осудить, говорил, страшно заикаясь::

- Д-д-да   ч-что  в-вы о ней з-з-знаете?  .  Она – н-н-нас-с-стоящая   б… б… б… словом, к-курва! 

Так и не помирился с нею  Сталёха  Пупин (так его называли мальчишки)! 

Безликой, безынтересной была и Дина Андреевна – учительница  биологии и  основ дарвинизма. А ведь преподавание ею у нас этого предмета пришлось на период, как раз в этой  области науки поистине драматический.  Шарлатан-академик Трофим Лысенко именно в тот год  (1948) – но летом, когда мы уже окончили 9-й класс и распрощались с дарвинизмом как учебным предметом –  устроил свою погромную сессию ВАСХНИЛ (Всесоюзной академии сельскохозяйственных наук имени Ленина), на которой объявил войну научной генетике. Но нападки на неё начались ещё раньше.  Во время плановой экскурсии в университетский  биологический музей мы рассматривали  экспозицию, призванную  наглядно показать внутривидовую борьбу в природе. Между тем, на страницах (почему-то!)  «Литературной газеты» как раз тогда развернулась дискуссия, в ходе которой Лысенко опровергал наличие внутривидовой борьбы вообще. Помню его слова из газеты: «Внутривидовой борьбы в природе нет, и нечего её выдумывать»!

Я обратился с вопросом к сидевшей в зале пожилой смотрительнице музея (впрочем, оказалось, она – преподаватель на биофаке): как же так, на макете  внутривидовая конкуренция в растительном мире представлена  воочию, а товарищ Лысенко…

Она ответила мне так, что сразу было понятно, на чьей она стороне: 

– Здесь, в витрине, отражена жизнь природы. Надо вглядываться в неё, а не в утверждения  газет. Газета живёт один день, а природа – вечна!

Невозможно было бы даже представить, чтобы такой ответ дала Дина Андреевна. Она просто следовала за буквой программы, заставляя нас заучивать всевозможные сведения.

- Дивергенция, - заводила  она нараспев  одну из истин научной генетики, - это расхождение  признаков…

Она выговаривала: «дзивергенция», «расхождзение». Позиции сторон в ведущейся дискуссии её нисколько не волновали. Как не беспокоило и состояние наших мятущихся, ищущих истину умов.