Постепенно жизнь приобретала какую-то размеренность. Работа – дом. А дома, помимо всяких житейских хлопот, единственная радость, предмет восхищений и умилений и у меня, и у мамы – Сашенька. О том, что потеряна связь с мужьями – старались молчать.
Работа, при моей то опытности, требовала изобретательности. И я первым делом решила осведомиться, чем я располагаю материально, чтобы осуществлять санитарный и эпиднадзор. Учла все дезинфекционные и прививочные материалы. Поинтересовалась наличием и расположением в районе детских садов, яслей, школ, пищевых объектов, вредных производств. Ознакомилась с отчётами Райздрава в плане инфекционной заболеваемости.
Во-первых нужно было как-то входить в работу. А во-вторых – не с пустыми же руками и головой являться на первичный рабочий инструктаж в Свердловске. А о том, что у меня там и личный интерес, я не забывала ни на минуту.
Неотвратимая несправедливость, жестокость, противность и душевное неприятие этого «личного интереса», этого «немаловажного вопроса» не давало спать, доводило до слёз... Ребенок не виноват. Ребёнок не виноват... Он уже ласково толкает меня. Наверное, шевелит ручками, ножками. А достаёт до души! Я даже не смею задумываться над тем, мальчик или девочка... Какое это было терзание!
Но, в конце концов, надо как-то определиться - есть ли у меня вообще право выбора.
Свободное копирование
