На следующий же день после визита к моей доброй-доброй фее в пенсне (дай Бог и ей, и её потомству всех благ на века!) я была принята главным госсанинспектором и эпидемиологом – доктором Степановым. Расстелив на своём большом столе карту области, где красными кружочками были обозначены райцентры, нуждавшиеся в госсанинспекторах и эпидемиологах, он предложил мне на выбор любой!
Красных кружочков было очень много – и западнее Свердловска, и восточнее, и севернее, и южнее. Видно, с кадрами у Степанова было туго. Оценить достоинства любого из районов я всё равно не могла. И под впечатлением пережитого за последние месяцы, выбирала только по принципу: подальше от (как было в пути) «догоняющей» войны. Я попросила доктора Степанова назвать мне самый восточный из нуждающихся районов. И он назвал Пышминский, но тут же сказал, что есть другие, гораздо благоустроеннее. Они западнее Свердловска, но гораздо ближе к нему. Очень удивился, что я всё же предпочла Пышминский. А я не призналась, что хочу быть со своим ребёнком (а возможно их будет и два!) подальше от воя сирен. Злоключения первых месяцев войны пресытили меня донельзя.
Вы наверное, родные мои, сочтёте меня трусихой из трусих. Или подумаете, что верила во вражескую победу? Это совсем не так! В их победу я не верила. Но что застав страну врасплох и не скупясь на злодеяния, они натворили и продолжают творить непоправимые беды – это было очевидно. И не за себя я боялась, а за тех, за кого считала себя ответственной.
Между прочим, еще в изоляторе мне приходила мысль о возможности обратиться за работой в лечебный отдел. Но не оценить того, что сделали мне и моей семье Степанов и его помощница (а она была буквально проводником в выходе из моих безразмерных бед), отказаться от того, что было договорено при первой нашей встрече, казалось мне сверх-непорядочным. Я все сомнения сознательно отвергла, и поныне считаю, что поступила правильно.
Невозможно не оценить и особенную деликатность этого доброго человека - Степанова. Когда мы определились с районом моей работы, Степанов вдруг как-то осторожно сказал, что осведомлён о моей вчерашней встрече с его секретарём и знает о моём неудачном посещении института Охраны Материнства и Младенчества – о чём я постеснялась ему сама рассказывать. Так вот, и этому затруднению (если я не передумаю) найдется разрешение, так как их отказ можно оспорить. А пока что он советует мне сразу же по оформлении ехать на место работы, устроиться там, уладить квартирный вопрос, обеспечить семью и, когда буду за них спокойна, обратиться с письменной просьбой о приезде в Свердловск для первичного рабочего инструктажа – это правомерно – а заодно и решить вопрос об операции. «И время подумать в спокойной обстановке у Вас будет».
Неловко было слушать. Трудно было поверить. Но надежда решить свою проблему всё же появилась – возможно, всё как-то наладится.
В Свердловской области есть две Пышмы. Одна, называемая Верхней Пышмой, расположена совсем близко от Свердловска и, по моим скудным сведениям представляет собой нечто крайне промышленное (городок, наверное). Моя Пышма – много восточнее Свердловска, и, в отличие от Верхней Пышмы, район сельскохозяйственный. У него и своей одноименной железнодорожной станции нет. На пути сообщения Москва - Владивосток есть станция Ощепково, в нескольких километрах от которой и расположен районный центр – село Пышма.
Свободное копирование
