Я поехал к назначенному дню в Лондон и, согласно указанию Спирса, пошёл в военное министерство к Черчиллю. Там меня заставили ждать полчаса, а потом адъютант Черчилля попросил меня прийти через день. Через день мне сказали, что пароход уйдёт через 10 дней. Я вернулся во Францию. Через 10 дней я вернулся. В английском министерстве мне сказали, что пароход ушёл без меня, т.к. мне на нём не могли предоставить места. Когда я указал на переговоры с ген. Спирсом, адъютант мне ответил, что этот вопрос от представителя во Франции не зависит, а решается в Английском Военном министерстве. Не помню, сколько раз я ездил в Англию и приходил за билетами, но только выяснилось, что я никогда билетов или виз для поездки в Эстонию не получу.
Спирс рвал и метал, - Англия не желала, чтобы Париж сносился непосредственно с Юденичем. При поездках я посещал Геруа и Брюллова и выяснил ряд таких вопросов, которые бросали свет на готовящуюся измену англичан. Собранное и систематизированное мной в обширном докладе открывало Щербачёву глаза на готовящуюся катастрофу белой армии. Мой доклад Щербачёву был для него неожиданным и убедительным. Он меня попросил поехать к Сазонову и изложить мой материал и мои доклады. В Русском Посольстве состоялась моя встреча с этим человеком, погубившим Императорскую Россию и счастье и мир всего земного шара.
Мы сели рядом на диван. Я вытащил свой материал и, на основании ответов Английского Военного министерства на запросы С.-З. армии и окраинных государств и числа и состава военного груза, отправленного или подлежащего отправлению на С.-З. фронт и окраинным государствам, показывал, что англичане не настроены поддержать русские интересы и собираются использовать русские отряды, чтобы совместно с войсками Эстонии, Латвии и Литвы обеспечить этим трём государствам самостоятельность в ущерб России (но в интересах Англии), после чего прекратить помощь как непосредственную, так и посредством этих окраинных государств, оказать на них давление и дать русской смуте углубиться. Цель Англии была – на многие годы вывести Россию из числа опасных соседей.
Сперва Сазонов смотрел материалы, потом начал возражать, потом оспаривать, наконец, мы стали кричать друг на друга, ставши красные, как раки. Кончилось тем, что Сазонов сказал: «У Вас чисто немецкая точка зрения». И, сухо попрощавшись со мной, ушёл. В этой фразе крылась угроза: «Вы, может быть, защитник русских интересов, но одновременно и интересов балтийских баронов, а потому я постараюсь Вас обезвредить как «германофила»».
У меня создалось убеждение, что Сазонов состоит на службе у англичан и всегда был на их службе. Потому-то он и настаивал в 1914 году на войне, потому-то Россия была им направлена, вопреки желанию Государя, изменническими приёмами на дело, которое в результате не могло не кончиться падением Монархии и гибелью государства. Я в Сазонове увидел не патриота, а купленного англичанами изменника. С тех пор у меня накопилось столько убедительного в этом отношении материала, что сомнения никакого быть не может в правильности взгляда. Да разве может быть чистый человек виновником мирового развала. Он произошёл на почве всемирной войны, созданной Сазоновым в интересах Англии. Моя оценка намерений Англии была верна. Мне пришлось на месте увидеть то, что никто кроме меня не видал и не слышал. Когда Щербачёв получил на руки post factum документы английской измены на фронте, он спросил Сазонова, что же тот на это теперь скажет. Сазонов ответил фразой, достойной быть записанной в историю России: «Ну да, что же делать! Это ведь теперешние англичане, а не прежние».
Уехать с помощью англичан было невозможно. Я на трамвае в Севре ехал с Щербачёвым и спросил его, не лучше ли при таких обстоятельствах отказаться от поездки, т.к. результаты – как в денежном, так и в отношении Геруа – были сомнительны, если я даже доберусь до Ревеля. Обстановка могла измениться. Попасть туда я мог лишь через ; месяца. «Ну, нет, раз уж начали дело, то надо довести до конца», - сказал он, как-то подскочив. У меня мелькнула мысль, что это неспроста и что тут есть что-то другое, и я сейчас же убедился в правильности этой догадки. Щербачёв, не подумав, прибавил: «Вы, может быть, даже найдёте место у Юденича». Вот оно, значит, в чём было дело! К чести моей жены, должен сказать, что она о планах Надежды А. и Китти, подготовлявших мою командировку основательнее меня самого, ничего не знала.
Свободное копирование
