Участие в судьбе Ханки приняли польские партизаны отряда имени Костюшко, который был расположен рядом с нами. Отрядом командовал доктор Юзеф Парнас. У речки, в самом лесу, стояла хатенка, в которой проживал крестьянин со своей семьей. Решено было поговорить с крестьянином, чтобы он до нашего возвращения взял Ханку к себе. Ему не сказали, что это еврейская девочка, а сказали, что польская. Переговоры вели с ним поляки и обещали хорошо заплатить ему. Крестьянин согласился. Ханка выглядела как «арийка» и хорошо разговаривала по-украински, так что ни у кого не могло возникнуть подозрение, что она еврейка.
Я видел, как Ханку вели к крестьянину. Родители ее наблюдали за этим издали. Она шла с полным пониманием своего положения. Ее маленький шаг был решительный, но задумчиво было ее лицо.
За приют, предоставленный Ханке, крестьянину дали корову и два мешка ржи. Обещали, что по возвращении отряда ему дадут кроме того повозку и пару лошадей, но предупредили, что он должен хорошо обращаться с ней и обеспечить ей защиту.
Мы ушли в Дубницкие леса. По пути вели бои с бандеровцами и немцами. Прошли трудные месяцы партизанских боев. Немало партизан погибло в тяжелых боях, и над их телами надругались фашисты разных мастей.
Родителей Ханки пощадили вражеские пули, и в феврале 1944 года вышли они из лесов невредимыми. Я с ними часто встречался, справлялся об их девочке и спрашивал, когда поедут они к крестьянину забрать ее.
Война продолжалась. Теперь не только немцы, но и бандеровцы вели бои с частями Красной Армии. Бандеровцы захватили леса и воевали теми же методами, какими мы, партизаны, вели бои против немцев. Трудно было добраться к крестьянину в Ласицкий лес за Ханкой.
Свободное копирование
