К концу осени приехали в Берлин моя невеста, Надежда Каминер, и ее младшая сестра Августина. Надежде хотелось возможно ближе приглядеться к жизни немецких рабочих, и потому она решила поселиться в рабочей семье. Гриша Гуревич отправился к Бернштейну за советом, не знает ли он рабочего социалиста, у которого можно было бы снять комнату. Бернштейн указал нам сапожника Метцнера, и Каминер поселилась у него, – как сейчас помню, за 13 талеров (39 марок) в месяц, на всем готовом.
Метцнер со своей семьей занимал крошечную квартирку в подвале. Две комнатки выходили окнами во двор, третья – на улицу. Были еще маленькие сенцы, – здесь я устроился впоследствии, когда тоже переселился к Метцнеру.
Наш хозяин-сапожник работал один, без подмастерьев. Заказов было мало, заработка не хватало. Семья жила чрезвычайно бедно и нередко голодала, в полном смысле слова.
Для Каминер, привыкшей к довольству и домашнему уюту, эта жизнь впроголодь оказалась непосильно тяжелой. Она ослабела от хронического недоедания. Раз даже ей стало дурно от голода, и когда она очнулась от обморока, первыми ее словами были:
– Кусочек хлеба! Дайте кусочек хлеба!
Но она и не думала променять жизнь у Метцнера на более комфортабельную обстановку, которую могли доставить ей средства, посылаемые из дому.
Метцнер, вечно занятый работой и мыслями о заказах и куске хлеба, был видным членом берлинской социал-демократической организации. Он вступил в движение еще при Лассале, был одним из 24 членов правления основанного Лассалем «Рабочего Союза». Но затем он вступил в лагерь оппозиции, покинул ряды лассалианцев и принял участие в образовании Эйзенахской партии.
Помню, как восторженно рекомендовал он мне произведения Маркса:
– В «Коммунистическом Манифесте», – говорил он, – чуть не на каждой странице больше мыслей, чем во всех сочинениях Лассаля!
Впрочем, в рядах Эйзенахской партии Метцнер занимал своеобразное положение. Он был в оппозиции к правлению партии и обвинял его в чрезмерном увлечении централизмом. Вокруг Метцнера группировался небольшой кружок рабочих, разделявших его настроение. Метцнер председательствовал на еженедельных собраниях этого кружка. Были у кружка и секретарь, и кассир. Заседания носили немного официальный характер и происходили в присутствии полиции.
Свободное копирование
