Сергей Леонидович Рубинштейн в те годы был заместителем директора Института философии и руководил сектором психологии. Он предложил мне перейти на работу к нему. Я был беспартийный, но он меня отстоял. Был я принят научным сотрудником в его сектор. Снова я занялся исследованиями, снова побывал в Сухумском питомнике. С тех пор меня в Институте философии называют королем обезьян.
Сергей Леонидович меня полюбил. Я был активный, деятельный, въедливый.
Он мне много позволял, даже критиковать себя. Другим это не позволялось - он болезненно реагировал на критику. Исключением были Миша Ярошевский и я.
Я в то время очень нуждался. Сергей Леонидович часто приносил мне в институт в портфеле продукты, да и к себе меня приглашал, угощал.
Жил он вдвоем с женой Верой Марковной в академическом доме на Ленинском проспекте напротив Президиума Академии наук. Помню его маленькую и очень уютную квартирку. Помню его кабинет, маленькую кухоньку и большую вишневую ручку-самописку. Он любил ее, всегда ею писал.
Стиль работы у него был особый. Он сначала вынашивал, а потом записывал. В начале пятидесятых мы отдыхали вместе на Рижском взморье. Прогуливаясь со мной по берегу, он рассказывал мне замысел своей книги и о том, как она у него в голове "пишется". Записать было для него нетрудно. Надо, чтобы основные идеи, положения, принципы сложились в уме, тогда он сядет и своей ручкой вишневой все напишет залпом.
Сотрудники его любили - за нетривиальность, за полет мысли. Это был человек с большой общенаучной культурой. В обращении он был деликатен, общаться умел утонченно. Его ум завораживал.
На всю жизнь запомнился мне такой эпизод. Он о чем-то попросил меня, а я не сделал. Когда я начал оправдываться, он заметил:
- Ты не забыл. Ты просто не поставил своей целью исполнить это во что бы то ни стало.
То есть его проблема не стала моей проблемой.
Он был сдержан. Никогда я не видел его разгневанным. Никогда я не слышал, чтобы он громко и раскатисто смеялся. И еще одна интересная деталь. Он руку не пожимал никому, но свою подавал: такую мягкую, чуть пухлую, тыльной стороной ладони наверх, расслабленную - мол, мне можете пожать, а я...
Свободное копирование
