Годом раньше мне довелось встретить человека, тоже бывшего меньшевика, непримиримого противника советского строя, который был к тому же ярым сторонником полной ассимиляции русских евреев. Хотя в то время шел уже 1953 год, казалось, что этот человек живет все еще где-то в начале двадцатых. Мне думается, что только в Советском Союзе может сохраниться подобная разновидность человека, намертво застывшего в своих взглядах на целые десятилетия.
Борис Манасович Бухштаб родился в 1890 году. Закончил русскую гимназию, вступил в социал-демократическую партию, примкнув к ее меньшевистскому крылу. Гимназистом принимал участие в революции 1905 года. Затем следовали постоянные аресты царской охранкой и ссылки. В 1914 году Бухштаб был призван в армию, где продолжал революционную работу. В отличие от большевиков он не был пораженцем, а поддерживал интернационалистскую группу Мартова. К моменту февральской революции Бухштаб служил на западном фронте и был избран председателем Совета солдатских депутатов. Когда Временное правительство решило перейти в наступление, он находился как раз на том участке фронта, где ожидалось это наступление. В то время уже и меньшевики были за «войну до победного конца». Они объясняли это тем, что после февральской революции обстановка в России настолько изменилась, что следовало защищать «русскую революцию» от «германского империализма», тогда как прежде конфликт, с их точки зрения, был между двумя реакционными режимами. Бухштаб считал, что долг солдата — соблюдать воинскую дисциплину и подчиняться командованию. Большинство членов того Совета солдатских депутатов, в который входил Бухштаб, были меньшевиками и эсерами, поддерживавшими правительство Керенского. Бухштабу, не без труда, удалось поднять в атаку солдат своей части, дислоцированной тогда в районе города Тарнополя. Сам он был в этом бою ранен. Общее наступление сначала развертывалось успешно, а потом сорвалось, и армия стала беспорядочно отступать. В результате развала фронта в армии росло влияние большевиков, что в конце концов привело к Октябрьской революции.
Вовремя и после Октябрьской революции Бухштаб вел активную политическую работу в Калуге, Туле и Орле. Он был в то время депутатом местных советов от партии меньшевиков, которая в первые годы после революции все еще сохраняла известное влияние в стране. В 1919 году он был избран большинством своей партии председателем Калужского городского совета. Но как только руководство в Совете перешло к большевикам, Бухштабу отстранили от этой работы. В 1920-21 годах меньшевики постепенно утратили возможность легального участия в политической жизни страны. Их печатные издания были ликвидированы. В прифронтовых же районах уже в период гражданской войны им приходилось работать нелегально. Бухштаб работал некоторое время в подполье, но в 1921 году был арестован и приговорен к административной ссылке.
С тех пор, в течение тридцати лет, его не оставляли в покое. Вначале ему удавалось как-то поддерживать связи с меньшевистским подпольем, хотя в тот период от членов партии меньшевиков, эсеров и других, находившихся в оппозиции к большевистской партии, требовали подписания заявлений о том, что они порывают с прошлым, сожалеют об ошибках и будут сотрудничать с советской властью. Тогда многие из бывших лидеров меньшевистской партии, такие, как Хинчук, Майский и Вышинский, который до 1920 года был одним из наиболее активных политических противников Ленина, вступили в ВКП(б). Одни эмигрировали, других выслали заграницу, остальные находились под постоянным наблюдением органов безопасности. Некоторым меньшевикам настойчиво предлагали выехать за границу, но секретная инструкция меньшевистского центра предписывала таких предложений не принимать.
Бухштаб не поддавался ни угрозам, ни уговорам Он наотрез отказался поместить в газетах письмо о «раскаянии», чего, как минимум, требовали от бывших членов оппозиционных партий, отказался дать обещание не вести никакой политической деятельности. Делались попытки втянуть его в показательные политические процессы. В частности, на него оказывали сильнейшее давление с целью вовлечь в подготовку показательного процесса 1930 года. Этот процесс был первым из проводившихся «новыми методами», выработанными к тому времени ГПУ: признания и самобичевания заменили на этих процессах выступления в защиту обвиняемых и их самозащиту. На такого рода процессах, прообразом которых был меньшевистский процесс 1930 года, обвиняемые взваливали на себя различные тягчайшие преступления, а кроме того, их заставляли разжигать ненависть народа к себе, к своей идеологии и к тем, кто за границей продолжал еще придерживаться этой идеологии.
От Бухштаба пытались добиться показаний о его бывших соратниках по меньшевистской партии. Он, однако, отказался от публичных показаний даже и по вопросам, касавшимся деталей, потому что иногда подобные, казалось бы, безобидные, показания вплетались в огромную сеть лжи, фальсификаций и небылиц, которыми сопровождались следствия и подготовка показательных процессов. Бухштаб был одним из немногих, отказавшихся идти на какие-либо компромиссы. А таких людей в конце концов оставляли в покое, хотя и принимали меры для их изоляции. В результате своего категорического отказа от какого бы то ни было сотрудничества в подготовке меньшевистского процесса 1930 года Бухштаб, как «идеологический противник, отказавшийся разоружиться», попал в специальную тюрьму, или, как ее называли тогда, — «изолятор». Такие «изоляторы» были в то время в Верхнеуральске, Суздали, Ярославле, Владимире, и находились они в непосредственном подчинении ГПУ Из этих «изоляторов» живыми не выходили; большинство заключенных, помещенных туда, были расстреляны к концу тридцатых годов.
Свободное копирование
