Возвращаюсь к моему пребыванию в Ревеле. Кроме еженедельных вечеров у Бенкендорфа, Гейдена, балов в салоне, кроме званых вечером повторявшихся довольно часто у некоторых приезжих из Петербурга, бывали еще экстраординарные праздники. Устроились люстфарты в Гельсингфорс, прежде никогда не бывалые. Пароход Штерфукст, привезший нас из Петербурга в Ревель, возил повеселиться в Финляндию. В назначенный для прогулки день, в два часа пополудни, мы отправились с тетушкой в гавань, загроможденную уже экипажами. На пароходе толпилось множество отъезжавших и провожавших. Было роздано слишком 250 билетов, так, что едва можно было найти место на палубе, и потому суета на ней продолжалась до тех пор пока капитан, став на возвышенность, не закричал громким голосом: "Alle Fremde an's Land." Не участвовавшие в прогулке немедленно удалилась; арфистки, для которых была устроена маленькая эстрада посреди палубы, заиграли, дерптские студенты запели, пароход двинулся при громких криках ура и при громе пушечных выстрелов. Погода была дивная, море лежало гладким зеркалом. В 7 часов начали показываться гранитные берега Финляндии. Гром пушек, крики ура, гремящая музыка, радостные возгласы множества народа покрывавшего берег приветствовали прибытие наше в Гельсингфорс. Едва успел остановиться пароход наш как принесли пригласительные билеты на бал для всего общества. Скоро все высыпали на берег; те у кого были знакомые или приготовленные квартиры отправились отдыхать от пятичасового пути. Мы же не знали куда преклонить голову; к счастью, нас познакомили с полковником Бурнашёвым, начальником Свеаборгского порта, который, узнав в каком мы находились затруднении, бросился отыскивать нам помещение и обегал все гостиницы, которые были битком набиты; наконец он отыскал комнату в частном доме, проводил нас туда и обещал в 9 часов сопровождать нас на бал. Мы имели хорошенькую чистенькую комнату с опрятною мебелью; проворная девушка прислуживала нам, обстановка напоминала Германию. Хозяин наш, кондитер, вероятно из гостеприимства взял чрезвычайно дешево за квартиру и за все, что мы ни спрашивали. Бал довершил наше очарование. Мы не ожидали в Гельсингфорсе найти такое великолепие. Огромная зала была роскошно убрана и освещена, туалеты были изящны, хотя некоторые довольно просты; хорошеньких свеженьких лиц множество: веселость и оживление необыкновенные. Финляндки особенно отличались тем, что отчетливо выделывали в Гельсингфорцы были чрезвычайно внимательны к гостям, угощение и ужин предлагались дамам, но мы не вкусили гостеприимной трапезы и в час отправлялись на ночлег, а бал продолжался до четырех часов утра. На другой день, в 9 часов утра, пошли в Ботанический сад и в заведение искусственных минеральных вод, находившееся в прекрасном, обширном парке. У галереи играла музыка, множество гуляющих было рассеяно по всему саду. Мы осмотрели заведение и оранжерею, отлично содержимые. С галереи прекрасный вид на залив моря, усеянный островками, на которых растет лес и строились какие-то красивые здание. Не в дальнем расстоянии от галереи находится возвышенность, на которую мы долго подымались и были награждены за труд прекрасным видом: направо мрачная дикая природа, налево веселый красивый город, построенный на холмах. Из сада отправились в университет, осмотрели музей, великолепную актовую залу; устроенную амфитеатром, аудитории, оттуда пошли в сенат, где в зале находится хороший портрет Императора Николая I. Все гельсингфорские общественные учреждение содержатся в таком порядке и чистоте как будто только отстроились и ожидали какого-нибудь высокого посетителя. Вообще Гельсингфорс красивый город. Особенно замечательна четырехугольная площадь, на которой находятся громадные здание университета, сената, клуба и пр. и строилась великолепная лютеранская церковь. В заключение нашей экскурсии отправились в лавки, где сделали некоторые покупки. Полковник Бурнашев отыскал нас в рядах и просил посетить Свеаборг. Мы охотно согласились. Четырнадцати-весельные шлюпки ожидали нас у гавани, и с ним было еще несколько дам. Мы отправились в Свеаборг, который отстоит только в трех верстах от Гельсингфорса, и мы мигом там очутились. У пристани стояло несколько экипажей, приготовленных полковником; мы в них разместились, а Бурнашев на дрожках предводительствовал нам, останавливался у каждого любопытного места и все объяснял. Крепости построены на нескольких островах. Строители с необыкновенным искусством воспользовались местностью и обратили скалы в стены и укрепление. Добрый полковник остался в Свеаборге; мы простились с ним, поблагодарили за его обязательность, и на катере возвратились в Гельсингфорс. Матросы пели русские песни, что доставило нам большое удовольствие. Едва успели мы пообедать как хозяин прибежал сказать, что на пароходе разводят пары. Мы поспешно собрались и так торопились идти, что дорогой я растеряла все мои покупки, но какой-то честный Финляндец подобрал их, догнал нас и передал.
Нас провожали с таким же радушием, как и принимали. Погода была такая же чудная как накануне, и мы могли сказать, что прогулка вполне удалась.
Свободное копирование
