Лето раньше считалось временем отдыха для кинематографистов. Кинематографы на лето закрывались. Кое-кто переносил свою деятельность в летние загородные сады. Прокатные конторы свертывали свою работу.
С 1909-1910 гг. летние месяцы стали временем постановки картин и подготовки русской кинопродукции к предстоящему киносезону.
Подготовка картин, после случая с "Купцом Калашниковым", тщательно конспирировалась. Сюжеты скрывались даже от актеров. Названия, в целях конспирации, давались условные.
Для постановки картин я стал искать уединенный участок, с лесом, прудом и, по возможности, строениями в русском стиле. Всем этим условиям удовлетворял найденный в Сокольниках дачный участок, который и был немедленно взят мною в аренду для кинопостановок.
В нашем распоряжении было тогда четыре сценария: "Ермак – покоритель Сибири" – исторический, "Боярин Орша" – литературный, "Русалка" – оперный и "Ванька-ключник" – песенный.
Это была проба разнородных источников, с целью установить, какой же из этих источников явится для кинематографической картины наиболее целесообразным.
Сценарии или сценариусы наши не были похожи на современные. Это были лишь списки сцен, подлежащих съемке в их хронологической последовательности. Все остальное "знал" режиссер, который и показывал актерам перед съемкой, что и как надо делать.
Задание исполнителям режиссер передавал наспех, на живую нитку, однако "на нерве", повышенным тоном, чтобы вызвать у них соответствующее настроение.
Начали мы с "Ермака Тимофеевича", самого трудного по постановке. Массы казаков-покорителей и татар-покоряемых угрожали нам трудностями массовок, в съемке которых мы не имели ни малейшей практики. Однако, мы понимали, что от успеха массовок будет зависеть весь эффект картины.
На наш призыв участвовать в киносъемке откликнулась с величайшей охотой московская студенческая молодежь. А как огорчились те, кому не пришлось принять участия в съемке!
Опыт "Купца Калашникова" не пропал даром. Теперь уже мы приступили к работе серьезно: делали не три картины в один день, а одну в три дня. Да и то не полностью. В "Ермаке" за три дня едва удалось закончить покорение Сибири, а кроме него предстояло еще заснять семейную драму Ермака и прием посольства Ермака Иоанном Грозным.
Мастерская Пинягина снабдила нас эффектными костюмами. Очень красивое зрелище представляли "полчища" казаков и татар, то мирно завтракающих на зеленой траве во время перерыва, то сцепившихся между собою в кровавом бою во время съемок.
Все массовки прошли удачно - на подъеме и без членовредительства. Правда, от статистов только и требовалось, чтобы они были совершенно серьезны и ни при каких условиях не смотрели бы в объектив аппарата.
Не обошлось без курьезов. На одном "убитом" татарине были обнаружены на ногах совсем не исторические галоши, а у одного "казака" перед самой съемкой сверкнуло на носу пенсне, но все это были мелочи, о которых и говорить не стоило.
Студенты для киносъемок организовали нечто вроде артелей, и все деловые переговоры, а также денежные расчеты приходилось вести только с их выборным старостой.
Картина вышла большая – в 400 метров. Ставил ее наш штатный режиссер В. М. Гончаров, горячо помогал П. И. Чардынин, исполнявший одновременно роль Ермака.
Постановки в Сокольниках были очень примитивны в декоративном отношении.
Для изображения мельницы в картине "Русалка" была использована... дачная купальня, с незначительной плотницкой доделкой. Входами в боярские хоромы служили те строения "в русском стиле", которые были на участке.
Свободное копирование
