Но вот учёба закончена, у меня на руках Свидетельство за номером 4626, в котором написано, что решением экзаменационной комиссии от 2.12.1955 г. мне присвоено квалификация механика лесозаготовок.
Ицык, Юрка и я попросили направить нас в Чаинский леспромхоз, и желание наше было удовлетворено.
В лютый декабрьский мороз, одетые явно не по сезону, летим на маленьком АН-2 курсом на север. Стучим от холода зубами и теснее прижимаемся друг к другу, чтобы хоть чуточку согреться. Сели в селе Подгорное, это центр района. Далее никакой транспорт не ходил, добраться до иных населённых пунктов можно только было только на пятьсот-весёлом, т.е. пешком.
Нас направили на Бундюрский лесозаготовительный пункт, а это 66 километров от райцентра. До самого села Бундюр, где проживали сёстры Ицыка, всего-то 54 км. Я был хорошо тренированным парнем, а вот в Юрке сомневался. Но тот закатил фирменно глаз и вскричал: "Вперёд, на Бундюр!" Световой зимний день короток, но выручала яркая луна, мороз нас подстёгивал, и мы бодро отмеряли вёрсты. Юрка держался молодцом, ни стона, ни жалоб. Вот и огни вдалеке появились, ещё немного, и вот уже Ицыка тискают в объятьях старшие сёстры.
Сытный ужин и длительный переход сделали своё дело, заснули мы, как убитые. Восстановив силы, отправились на ЛЗП устраиваться на работу. Ицыка направили механиком в мастерские, Юрку туда же слесарем, а меня на верхний склад бригадиром тракторной бригады.
Поселили нас в одной из комнат общежития. Все ЛЗП устроены примерно одинаково: контора, магазин, общежитие, баня, столовая, мастерская и гараж. Вокруг ютились несколько маленьких домишек. Народ на участке был разный, тут трудились русские и поляки, был даже один эстонец. Вольных около десятка: начальник участка Дмитриев, механик Сивков, техники Николай Бахарев и Роман Иванов, водители мотовоза братья Николай и Саша Сухоруковы, начальник цеха Поздняков, тракторист Федя Кузнецов да начальник узкоколейки Зоя Любимова.
Нашим начальником оказался Николай Степанович Иванов, имевший за плечами два убийства, но механик "от Бога". Его советы были нам на первых порах весьма полезны. Он претворял в жизнь заветную мечту свою, собирал мотодрезину собственной конструкции, на которой хотел проехать до верхнего склада и обратно. И вот когда она была готова, чья-то подлая рука подсыпала в картер двигателя песок, "задранные" подшипники похоронили светлую мечту.
Было тут и семь человек блатных, вели они себя спокойно, но толку от них в работе не было. Те гулаговские времена, когда с делянки не выпускали, пока не выполнишь норму, уже прошли. Теперь на обрубке сучьев, куда их приспособили, они обрубали их лишь так, чтоб можно было на бревне сидеть, что они и делали, отбросив топоры.
Но однажды ночное общежитие разбудил жуткий крик, все повскакивали, побежали выяснять причину. Она оказалась банальной: блатные играли в карты и проигравшего кололи вилками. Голова его была накрыта круглым фанерным чемоданом, из многочисленных ран на голом торсе сочилась кровь, а он орал благим матом!
Вот так мы влились в общую массу строителей светлого коммунистического общества. Нам предстояло сдать экзамен на гражданскую зрелость, продемонстрировать своё умение и смекалку, приобрести закалку и опыт. Только в общем труде люди познают друг друга, показывают, кто на что способен и кто чего стоит.
Свободное копирование
