Вот уж его, признаться, я никак здесь не ожидал!
Фигура эта была, пожалуй, самой загадочной и зловещей изо всех порожденных бездной… Врагом моим Копченый, правда, никогда не был. Но и добрым другом его тоже нельзя было назвать. Да в сущности, и не в этом заключалось главное. А в том, что он - сам по себе, как личность, - был двойственен и крайне опасен. Любые контакты с ним грозили нежданной бедою; я знал это отлично! Ведь именно он когда-то спровоцировал меня на поездку к границе; я искал дорогу ко львовским контрабандистам, а угодил к бендеровцам - в потайное их логово, в самый центр террористов! И едва унес тогда ноги… И так до конца и не смог уяснить: кто же он в действительности, этот сумрачный тип? Во время минувшей войны он сотрудничал с гестапо, потом был связан с уголовным подпольем… Мы расстались с ним семь лет назад; чем он занимался все эти годы? Кому теперь служил? И почему он оказался в Сибири? И что ему нужно было от меня?
Уж лучше бы это, право же, был Рашпиль: с ним я, по крайней мере, точно знал бы - что делать и как говорить!
Теперь же я молчал в растерянности. И тупо моргая, рассматривал гостя.
Копченый выглядел заправским таежником! Он был в меховой, длинноухой, осыпанной снегом шапке, в тяжелых сапогах и в бараньем полушубке. На одном его плече висел туго набитый вещмешок, а на другом - дулом вниз - короткий охотничий карабин.
Войдя, он притворил аккуратно дверь. Стащил шапку - отряхнул с нее снег. И улыбнулся. И его сухое, остроуглое, обтянутое оливковой кожей лицо все пошло мельчайшими морщинами.
- Привет, - сказал он, - ты чего на меня уставился? Не узнаешь?
- Узнаю, - пробормотал я.
- Или, может, - не рад?
- Да нет… Почему?.. Просто - очень уж все неожиданно.
- А зачем ты, кстати, свет выключал?
- Так, - пожал я плечами. - По ошибке…
Он снял карабин, прислонил его к стене. Повесил котомку на спинку стула. Расстегнул негнущимися пальцами полушубок.
- Замерз я, брат, вот что. Погреться бы чем-нибудь… А?
- Можно, - кивнул я. - Садись. Чайник еще горячий.
- А водочки, - спросил он, усаживаясь, - нету? Душу бы сполоснуть… Да и вообще - за встречу.
- Нет, не осталось. - Я смущенно развел руками.
- Все с вечера еще прикончил. Уж извини!
- Небогато живешь, - сказал он, поджимая губы.
Окинул взглядом стол. И, крякнув, полез в котомку.
- Н-да, небогато.
Он достал и со стуком поставил на стол бутылку «Столичной» и банку шпротов. Мы выпили. И потом еще. И после третьей порции я спросил с осторожностью:
- А скажи-ка… Как ты меня все же отыскал?
- Нашлись люди, - мигнул он, - нашлись. Навели на след.
- Наверное - этот ублюдок Рашпиль, - предположил я. - Он где-то тут, по-моему, болтается.
- Да какая разница - кто навел? - отмахнулся Копченый. - Главное - встретились… И хорошо. Ты мне нужен!
- Зачем?
- Где-то в этих местах есть старая раскольничья тропа… Забыл, как называется. «Мирская», что ли…
- В общем, верно.
- И она, говорят, ведет за перевал - почти к самой границе.
- Ого, - сказал я, - так ты что же - уходишь?
Копченый быстро глянул на меня исподлобья.
Зрачки его сузились, превратились в колючие точки. Кожа на скулах натянулась. Какое-то мгновение он сидел так - напрягшись и закаменев. Затем проговорил невнятно:
- Что поделаешь? Надо…
- Ну, а я-то зачем тебе понадобился?
- Ты эти места вроде бы знаешь… Охотишься тут… Не так ли?
- Ну, в общем, так.
- Чего ты заладил: в общем, в общем! Ты мне точно скажи, конкретно, - знаешь?
- Да в общем, плоховато, - проговорил я с натугой, - на этой чертовой тропе бывал всего раза два, - случайно…
- Но все же бывал! Вот теперь и покажи ее мне.
- Хорошо, - сказал я, подумав. - Покажу.
А что я еще мог сказать? Связываться с Копченым мне, конечно, очень не хотелось… Но куда же тут денешься? В конце концов, человек просил помощи, и отказать ему было трудно, неловко как-то… Да и кроме того, я понимал: чем быстрее он исчезнет, тем спокойнее будет для меня самого!
Свободное копирование
