В этот период достаточно остро встал вопрос о размещении семеноводства в благоприятных по климатическим условиям зонах для ряда культур, в частности по семеноводству репчатого лука. Следует отметить, что народной селекцией в России были созданы прекрасные урожайные и с высокой лежкостью сорта репчатого лука, такие как Ростовский местный, Ростовский кубастый, Даниловский, Мячковский, Погарский и другие. В Ростове Великом Ярославской области широко использовался сапропель при выращивании репчатого лука на экспорт в ряд европейских государств. Однако в советский период Госкомиссия по сортоиспытанию с/х культур на первое место ставила урожайность с гектара, а по этому показателю стародавние лежкие сорта уступали сортам более южных регионов, но последние не обладали лежкостью. Всё же местные лежкие сорта репчатого лука были сохранены благодаря министерству морского флота, которое заготавливало через кооперативные торговые организации именно эти сорта, более пригодные для длительных походов морских судов. Большой вклад в спасение стародавних острых сортов репчатого лука внес профессор Борис Васильевич Квасников. Однако в нечернозёмной зоне Советского Союза климатические условия не были благоприятными для семеноводства этого лука и сорт лука Ростовский кубастый был полностью утрачен.
В это время ранее упомянутый зам. министра сельского хозяйства СССР А. А. Поморцев вместе с директором П. Ф. Соколом съездили в командировку в г. Ростов Великий Ярославской области, где первый секретарь Ростовского горкома КПСС Соболев постарался убедить Поморцева и Сокола создать селекционную станцию для возрождения производства репчатого лука и других овощных культур, в частности, зелёного горошка. Они загорелись этой идеей и, после возвращения из командировки, подготовили и отправили письмо в ГКНТ об организации в Ростове Великом такой станции в составе ВНИИССОК.
После этого я разъяснил П. Ф. Соколу, что ГКНТ не вынесет решение об образовании станции на пустом месте, нужно для начала организовать хотя бы опорный пункт. Сокол П. Ф. согласился с моими доводами и предложил мне выехать в Ростов и переговорить с первым секретарём горкома КПСС Соболевым о возможности решения этого вопроса. Когда я встретился с тов. Соболевым, то он быстро сообразил что к чему и тут же вытащил из ящика письменного стола план бывшего роддома, площадью 200 кв. м и сказал "берёг для других целей, но Вам отдаю для начала организации опорного пункта". А история этого дома была следующей. Во время Великой отечественной войны 1941-1945 годов был построен бревенчатый дом для госпиталя для лечения после ранений офицерского состава Красной Армии. Когда окончилась война, это здание передали под роддом, а когда было построено новое кирпичное здание для роддома, то деревянное здание освободилось. Однако за время многолетней эксплуатации этого дома без капитального ремонта, крыша прохудилась, канализация и отопительная сеть пришла в негодность, фундамент также нуждался в ремонте. Поэтому желающих быстро забрать это здание не оказалось. Я осмотрел это здание и пришел к выводу, что после ремонта оно будет пригодно для размещения в нём опорного пункта. В связи с чем была подготовлена документация о передаче этого здания и прилегающей к нему земельной территории нашему институту. Когда передача состоялась, было дано задание зам. директора ВНИИССОК по строительству Жулеву В. Т. подготовить смету для ремонта здания, а секретаря горкома попросили подобрать из местных жителей хорошую кандидатуру на должность зав. опорным пунктом, которым стал Бовин Валентин Александрович. Нужно сказать, что тов. Соболев был заядлым охотником, тем более в тех местах в лесах дичи было предостаточно, а это накладывало отпечаток на жаргон в его разговорной речи. Так во время встречи с ним раздался телефонный звонок, и кто-то докладывал о нерадивости какого-то чиновника, тут Соболев эмоционально учинил разнос и сказал буквально следующее "передай ему, что если не сделает то, что ему положено, то мы ему нюх натрем". Оказывается, что собакам перед охотой каким-то образом "натирали нюх" на определённую дичь.
Одновременно мы обсудили с Соболевым вопрос о семеноводстве репчатого лука Ростовского местного. Дело в том, что выращивание севка и маточного лука проходило нормально, а вот выращивание семян наталкивалось на определённые трудности. Я привел, как пример, выращивание семян репчатого лука в Казахской ССР. Соболев спросил, а нельзя ли выращивать в Киргизской ССР, так как в тот период области нечерноземной зоны РСФСР курировали другие союзные советские республики, и Киргизская ССР была куратором Ярославской области. Я сразу же ответил, что по климатическим данным это возможно. Соболев оперативно сразу связался с обкомом КПСС и те поддержали это предложение, а Киргизия в Ошской области выделила специальный госхоз для семеноводства сорта Ростовского репчатого местного. Для этого той же осенью был заготовлен маточный материал и по железной дороге доставлен в Киргизию и высажен в открытый грунт, а на следующий год было выращено 6 тонн семян этого ценного сорта лука и было положено начало восстановлению его производства в Ярославской области.
Затем я подключил к этой работе своего аспиранта Баляна Самсона Авеносовича и так же осенью отобрали суперэлитный маточный лук, отправили в Туркменскую ССР, и на следующий год вырастили первую партию элитных семян этого сорта.
Так было положено начало работе опорного пункта по выращиванию семян этого лука в Киргизии и Туркмении.
При приезде в очередной раз в Ростов Великий я вновь встретился с тов. Соболевым и обратился с просьбой помочь построить гараж и подсобные помещения для хранения, доработки и очистки семян. Воровство в Ростове процветало, и негде было даже хранить материалы и оборудование. А строить что-либо в Ростове Великом было очень трудно, там даже "гвоздь нельзя было забить без разрешения историков". Тем более, что опорный пункт был в центре города, рядом были исторический ров, старинные церкви 17 века и т.д. Однако тов. Соболев очень энергично взялся за этот вопрос, вызвал историков и других лиц, попросил их дать свои рекомендации, что нужно учитывать при строительстве. Короче, мы получили разрешение на строительство помещений общей площадью 200 м2. Наш зам. директора по строительству Жулев рассчитал смету на 50 тыс. рублей и подписал её. Но как сам он сказал, что в год местные строительные организации смогут освоить 3-5 тыс. рублей, а эта сумма вписывается в бюджет института.
Однако с помощью тов. Соболева была найдена армянская бригада строителей, которая за лето полностью построила гараж и другие помещения. В те времена организации в конце года отчитывались, как они освоили средства, выделенные на строительство и по этому показателю был большой спрос. Зная это, я предложил подготовить письмо в вышестоящую организацию, то есть в в/о "Союзсортсемовощ" в связи с производственной необходимостью выделить дополнительные средства на указанное строительство. В связи с тем в в/о "Союзсортсемовощ" были сложности с освоением средств на строительство, то они без особого труда выделили их в полном объёме и таким образом вопрос был закрыт.
Необходимо отметить, что в те времена острые вопросы возникали неожиданно и оттуда, откуда их совсем не ждёшь. Например, ко мне обратился один зав. лабораторией, фамилию его я, к сожалению, забыл, из института медико-биологических проблем, обслуживавшего космонавтов, с просьбой приехать и посмотреть его экспериментальную установку для выращивания растений, которую он намеревался внедрить в сельскохозяйственное производство.
Когда я ознакомился с этой установкой, то пришёл к выводу, что, возможно, её следует испытать при выращивании рассады овощных культур в защищенном грунте. Дело в том, что там был один элемент, когда рассада ещё очень маленькая, то нет необходимости для неё в большой площади размещения, а по мере роста этот механизм расширял площадь для разросшихся рассадных растений. Что же касается использования таких установок для выращивания кормов для сельскохозяйственных животных, то это, если выражаться языком героев Василия Шукшина, "просто бред сивой кобылы". Поэтому я в корректной форме изложил этому завлабу свое мнение. Однако вскоре я узнал, что дело приняло широкий размах, поскольку этот авантюрист какими-то путями передал свои проекты члену Политбюро ЦК КПСС тов. Кириленко, который "начертал" положительную резолюцию и направил её министру сельского хозяйства СССР В. К. Месяцу. Месяц сходу съездил в Институт медико-биологических проблем и, в силу своей бездарности, пришел в "телячий восторг" от этих фантастических предложений и поручил заместителю министра сельского хозяйства СССР Поморцеву А. А. внедрить их в с/х производство. А. А. Поморцев собрал крупное совещание с участием ряда главков МСХ СССР по поддержке и разработке программы по этой "проблеме". Совещание проходило по существу под лозунгом "гром победы раздавайся", т.к. министерские чиновники помнили, что указание исходит от члена Политбюро ЦК КПСС и поддержано министром с/х СССР. Поскольку у меня сложились не совсем приятельские отношения с А. А. Поморцевым, то я не стал выступать со своими аргументами, тем более, что под занавес авантюрист-завлаб внёс предложение своей этой "программе" присвоить кодовое название "Солнце", которое сразу же было одобрено А. А. Поморцевым.
Свободное копирование
