В это время почти окончилась война между Турцией и Сербией. В войне принимала участие и Болгария и, как соседка Турции, более всех потерпела от нее. В этой войне Русское Правительство не принимало никакого участия, но вместе с тем не препятствовало сформированию добровольческих отрядов, которые снаряжались повсюду в России, а перейдя русскую горную границу, поступали под общую команду генерала М. Черняева. В эти отряды шел всякий сброд. Вышло то же, что было в 65-м году при открытии Петровско-Разумовской Академии под Москвой, только теперешние добровольцы были люди более взрослые. Тут были и окончательно успевшие разорить имения помещики, и вышедшие из военной службы никуда не годные офицеры, были и исключенные из службы военные и гражданские чины, пьяницы не знавшие, где приклонить голову и чем заглушить требования желудка. Как тип такого сорта людей в Путятине был Философ Федорович Рунич отставной поручик или подпоручик, который жил при волостном правлении, состоял не официально в должности помощника волостного писаря, жалованья не получал, был ежедневно сыт и пьян на добровольные даяния посетителей волостного правления, держал себя гордо-покровительственно с ними и не стыдился брать и гривенники и двугривенные за какое-либо написание. Таких лиц как Рунич, неизвестно откуда взявшихся, точно с неба свалившихся, было немало. Они читали и “Московские ведомости” и кошелевскую “Беседу”, горой стояли за славян, возбуждали массы против Турции и довели дело до того, что 12-го апреля 1877 года Александр II объявил войну Турции или, как сказано было в Манифесте: “Мы повелели войскам нашим вступить в пределы Турции”. С этого момента роль добровольцев уже окончилась, а до тех пор они наделали много хлопот генералу Черняеву, потому что представляли собой совершенно не дисциплинированное стадо, не подчинявшееся никакому начальству, иногда выбиравшее свое особое начальство, но вместе с тем требовавшее к себе какого-то особенного уважения и почтения. Черняева они не слушались, но кричали, что они кровь свою проливают за славянскую идею.
Когда в воздухе начало уже сильно пахнуть пороховым дымом, когда из газет видно было, что война с Турцией надвигается неизбежно, многие врачи как из Москвы, так и из других городов и земские предлагали военному ведомству свои услуги, но оно с гордостью отвергало эти предложения, говоря, что оно настолько обеспеченно своим штатом военных врачей, что в приезде новых не нуждается, даже на врачей Красного Креста оно смотрело косо, а потом оказалось на деле, что даже при помощи Красного Креста самонадеянность Военного ведомства была неуместная: врачей не хватало именно там, где они были наиболее нужны.
Свободное копирование
