В этом году Московский университет посетил министр народного просвещения Делянов, который пользовался общей ненавистью студенчества. При нем в 1885 году был введен новый реакционный университетский устав {Устав 1884 года заменил сравнительно либеральный устав 1863 года: отменил выборность ректора и деканов, последние признаки корпоративных прав студенчества, вводил инспекцию с полицейскими функциями, форму для студентов и позышение платы за учение.}, повышена плата за учение с двадцати пяти до ста рублей в год, и недавно, в 1887 году, после 1 марта, он выпустил циркуляр, затрудняющий доступ в гимназии лиц "низших" сословий: была в гимназиях повышена плата за учение, введена норма для евреев, разрешено принимать только таких детей, которые "находятся на попечении лиц, могущих предоставить им необходимые для занятий удобства". Министр в своем докладе царю выразил уверенность, что "при соблюдении этих правил гимназии освободятся от поступления в них детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и подобных людей, детям коих вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию". По случаю его приезда студенты хотели устроить ему какую-нибудь враждебную демонстрацию. Но поговорили в кулуарах между лекциями, пустили по аудиториям писанные рукой листовки и этим ограничились: не созрело пока настроение для общих выступлений.
Я упомянул выше о "кухаркиных детях", кстати скажу здесь о социальном составе тогдашнего студенчества. Преобладающим типом были разночинцы, дети мелких и средних чиновников, земских и городских служащих, мелкого и среднего купечества, редко из духовного звания. Дети высших слоев, крупного чиновничества и дворянства шли больше в Училище правоведения в Петербурге, в лицей "наследника-цесаревича" в Москве, но были и в университете, хотя и в небольшом количестве. Держались они обыкновенно своей компанией, в землячествах не участвовали, отличались и своей одежой: носили так называемые николаевские шинели, сюртуки на белой шелковой подкладке ("белоподкладочники"), мундиры с золотым галуном {Статистические данные, хотя и относящиеся к более позднему времени, подтверждают мои наблюдения. В. И. Орлов в статье в журнале "Классовая борьба", No 7--8 за 1934 год, приводит такие данные о составе московского студенчества за 1904 год: 20,6% -- сыновья мелких и средних чиновников, 18,8% -- мещан, 16,9% -- купцов и почетных, граждан, 5,7% -- крестьян, 4,9% -- духовного звания, 2,6% -- дети лиц свободных профессий, 1,7% -- дети мелких и средних офицеров, 16,4% -- дворян, из них две трети были дети земских служащих или лиц свободных профессий.}. Прожиточный минимум для студента был двадцать рублей в месяц. Получавшие двадцать пять рублей и более жили уже недурно, и таких было не очень много; получавшие двадцать рублей (таких было большинство) жили кое-как, едва сводя концы с концами; получавшие меньше жили плохо. Достать уроки или другие занятия в Москве было нелегко, стипендии назначались преимущественно с третьего курса. Бедные студенты ютились в углах или жили бесплатно в Ляпинском общежитии. Существовало "Общество пособия недостаточным студентам", которое вносило плату или часть платы за учение недостаточных студентов, платило за обеды в Ляпинскую столовую, а впоследствии открыло свою столовую на Бронной. Но средства "Общества" были невелики, и оно не могло удовлетворить всех желающих. Давало оно помощь взаимообразно, с условием возврата, хотя бы после окончания университета, но возврат ссуд поступал очень туго. Оказывали некоторую помощь и землячества, но средства у них были ничтожные. Немало студентов исключались за невзнос платы.
Свободное копирование
