8 ноября
Вечер на второй день праздника — лучшая пора для того, чтобы разглядеть свой народ. Вот они едут в метро после сытного обеда с женами и детьми, принаряженные, отпустив на время тугую подпругу будней. Главное выражение лица толпы — сытость и равнодушие. Мужчины откровенно дремлют, многие пьяны, но в меру. Тех, кто не в меру, в метро не пускают. Сытость и равнодушие. Мужчины не обращают никакого внимания на жен и детей. Женщины несколько более оживлены, но разговоры банальны, до предела приземлены. Никто не говорит о причине отдыха — о празднике. Это тема официальная, ее не касаются. Обильная пища и вино не сделали этих людей ни добрее, ни общительнее. Никто не беседует с незнакомыми, нет общего оживления. Много говорят о доброте моего народа, но я не вижу ее даже в этот праздничный вечер. Люди равнодушно перешагивают через тела пьяных, валяющихся на улице, никому нет дела до человека, лежащего на асфальте. Продавщица зло выкрикивает покупателям: — Вот берут, берут ее (водку), никак не наберутся. Куда в вас только лезет... Уборщицы в метро остервенело швыряют сметанную с перрона грязь под ноги идущей толпы. В толпе же только дети перешагивают через мусор, взрослые, будто на зло, топчут то, что сметено, разбрасывая, затаптывая в пыль и грязь, Люди не ссорятся, но глубинная злоба никуда не девалась, она просто придавлена отяжелевшим желудком.
Свободное копирование
