Однако вернёмся к Эльбрусу. Наконец, подъём стал постепенно менее крутым, и я, почти механически передвигая ноги и, честно говоря, совсем плохо соображая, сколько надо ещё подниматься, вдруг неожиданно заметил, что выше уже «почему-то» некуда было идти (что показалось странным…). Да - это была вершина! И я на неё – несмотря ни на что - взошёл! Ура!
Поднявшиеся сюда чуть ранее ребята моё немного запоздалое, но всё же состоявшееся, появление, встретили радостными возгласами, как мне показалось, даже с примесью некоторого удивления. Не совсем, увы, красиво выругавшись (да простит меня Господь за почти матерщину на высоте 5621 м.), – я со смесью торжества и обиды за высказанное вчера «некоторыми» (Андреем) в Приюте ко мне недоверие произнёс: «Ну, что,…, поднялся я сюда ?» Все почти хором заговорили – «дружно заквакали, как лягушки»: «поднялся, поднялся - молодец!»…
Было 7-00 утра 15-го июля 1966 г. Чуть с востока Эльбрус освещало уже довольно яркое восходившее солнце. На небе не было ни облачка. Красота!
Отвлекаясь, упомяну: говорят, Провидение (Господь!) благоволит к детям и пьяницам, оберегая их. Что касается последних – знаю массу доказательств их удивительного «везения и живучести» при авариях, падениях с высоты и т. п. случаях. Дело здесь часто лишь в состоянии б;льшей расслабленности мышц у последних (не говоря уже о детях), нежели у трезвых… Так и нам, дилетантам, повезло: погода, видимо, «расслабилась» после вчерашнего и была – лучше не придумать! Тогда как только накануне мастерам спорта и чемпионам Болгарии, несмотря на их опыт и тренированность, не повезло – и всё тут… В этой погодной «лотерее» - одна из главных особенностей восхождения на Эльбрус.
…Об открывшейся с вершины панораме говорить не буду. Её нынче можно оценить по многочисленным и высокохудожественным цветным фото, размещённым в т. ч. в Интернете. Мне, например, визуально наиболее запомнилась «рогатая» или, скорее, «клыкастая» грозная Ушба с её крутыми страшными скальными выступами, «стоявшая» прямо «напротив» и чуть левее нас, а также голубоватый треугольный просвет между нагромождением хребтов и облаков на горизонте (с юго-запада), что, как утверждали ребята, было Чёрным морем… А весь простиравшийся южнее и «наискось» от Эльбруса Кавказский хребет был ниже нас !...
Но тут же, на вершине, я испытал и огромное разочарование» - из-за того, что, перестраховавшись после вчерашней вечерней «разборки» и выраженного мне недоверия, я решил максимально облегчить свой груз и - «с кровью в сердце» - оставил свой ФЭД» на Приюте. Я рассчитывал, что фотопанораму Кавказского хребта «на фоне моей морды» сделает кто-то из ребят. Фотоаппараты были только у двоих (у оставшегося на «Седле» Андрея, после всего произошедшего вчера, я, естественно, ничего не хотел просить). Но – увы – поднявшись раньше меня всего на 5-10 минут, Игорь и Мишка «расстреляли» в восторге от увиденного сверху всю свою плёнку. Мой «порученец» Игорь, видимо, желая в этот момент как-то меня «утешить», несколько раз «щёлкнул» меня на фоне величественной панорамы Главного Кавказского Хребта (Эльбрус находится чуть в стороне, севернее…). Но его фотоаппарат, как помню, подозрительно громко тарахтел (что бывало в старых плёночных фотоаппаратах, когда катушка вся заснята и крутится вхолостую на вращающемся барабане …). Игорь потом прислал мне разные фото кавказских панорам, но на их фоне МЕНЯ («моей морды») – ТАМ НЕ БЫЛО!
Вот честолюбец ! Иди докажи теперь спустя почти полвека (правда – зачем и кому это надо?) - «стояло меня там или не стояло»… «СТОЯЛО», конечно, - СТОЯЛО! Чем и горжусь спустя много лет – за то, что сумел «преодолеть себя» !
…Вторая похожая «душевная травма» случилась у меня спустя 35 лет в штате Аризона, когда я возвращался после двухмесячной командировки в США, где мне довелось работать в Калифорнийском Университете (Санта-Круз). Решив проехать по штатам с Западного Побережья США до Нью-Йорка частично путём наших «первопроходцев» - культовых писателей-журналистов 30-х годов И. Ильфа и Е. Петрова (написавших очень популярные в 30-40-е годы прошлого столетия путевые очерки – книгу «Одноэтажная Америка»), я, поколесив по северным штатам США, заехал – уже в Аризоне - в город Тусон. Начитавшись в детстве и юности Майн-Рида, Фенимора Купера, О’Генри и прочих литературных апологетов романтики Дикого Запада, я вознамерился обязательно попасть в интриговавшие меня с детства места на границе с Мексикой, где «среди каменных скал и кактусов в пустыне Сонора на быстрых конях скачут ковбои, свистит летящее на тебя ласс; и гремят выстрелы из кольтов»…
Местная туристическая фирма, специализирующаяся на подобном «экстриме» (были бы у клиента только «мани»), быстро организовала для меня на следующий день поездку на юг, где в нескольких километрах от мексиканской границы (которая - в нашем понимании - вовсе не граница, даже нет пропускных пунктов) располагалось экзотическое ранчо.
Там, среди огромных 4-5-ти метровых толстых кактусов, меня уже ждал скучавший хозяин и несколько дежурных «ковбоев». Поскольку на организацию с их и моим участием стилизированной (в голивудском духе) «погони» с перестрелкой (холостыми) у меня средств не было (запросили около $ 700), я вынужден был ограничиться «выездной фотосессией». Мне подобрали полное ковбойское обмундирование: соответствующие джинсы, куртку и настоящие ковбойские сапоги – на каблуках и со шпорами. Нацепили огромную ковбойскую шляпу, которая всем идёт к лицу – я подозреваю, что во многих американских вестернах лихие киношные ковбои – пожилые киноартисты, уже «выходящие в тираж», прикрывают ими свои лысины. С настоящим кольтом на боку (но, конечно, незаряженным) я водрузился на довольно приличного вороного коня и под присмотром «коллег» проехался по большой поляне между стоявшими, как зелёные колючие свечи, кактусами… До этого, вообще-то у меня был какой-то опыт (хоть и с большими перерывами) «сидения в седле» - в Приморье и Забайкалье (в 50-90-е годы прошлого столетия) во время полевых работ.
…Потом я, увлеченный постановочным процессом, принимал различные «героические позы» - в то время, как привёзший меня сюда таксист, должен был, по договоренности, беспрерывно меня «фотать». Я лишь покрикивал на него: «фаэст» (fast) и «ванс эген» (once again) - «быстрее» и «ещё раз»), не обращая внимания – как он фотографирует… Тот усердно «расстрелял» всю мою плёнку. Когда же я окончил позировать, коня увели и я, переодевшись, принялся пить завершавший сей ритуал традиционный кофе с белыми хрустящими тостами. Решив сменить новую плёнку, вскрыл фотоаппарат - и сразу «получил» почти мини-инфаркт: предыдущая «ударная» касета с девственно чистой плёнкой полностью осталась на левой катушке, сорвавшись в самом начале съёмки с правого барабана.
…Оказывается, мой фоторепортёр-таксист, не замечая этого, усердно щёлкал вхолостую… Ехать обратно в Тусон за плёнкой и делать дубль было некогда: мой путь лежал далее в сторону Рио-Гранде, а время было ограничено сроком вылета по уже купленному билету из Нью-Йорка в Россию. До «города Яблока» (как американцы именуют свой мегаполис) ещё предстояло добираться по намеченному маршруту (через Техас, Луизиану и Вашингтон). Пришлось сделать всего лишь несколько заурядных снимков, «стоя - просто так - под кактусами»…
Я долго переживал это происшествие (прочитав далее главу о моей специфической «фотоболезни», читатель, быть может, и поймёт меня). В данном случае уж так мне хотелось – хоть на старости лет – полюбоваться таким экзотическим ковбоем на коне среди 4-5-ти метровых колючих кактусов… Не состоялось. Такую «роковую» неосмотрительность и небрежность я себе до сих пор простить не могу! Кесарю – кесарево, у каждого свои радости и печали…
Как же счастливы нынешние фотолюбители, пользующиеся цифровыми фотоаппаратами с картами памяти… А я ведь начинал ещё в 50-е годы, когда приходилось в домашних условиях проявлять (ночами!) фотоснимки так называемыми «проявителями и закрепителями», используя различные химикаты - «гидрохинон» и «гипосульфит натрия»… Да-с!
Свободное копирование
